Слова о простолюдинах слегка покоробили.
- И зачем это вашему высочеству?
Исаев не ответил.
- Дружище, фигня всё это! - продолжил Снетко. - Сейчас в бою всё решает ствол. Согласись, от пули твоё айкидо не спасёт.
- Дроныч, это - традиция, - последнее слово Серый произнёс по слогам. - А на счёт ствола, - он хмыкнул, - согласен, от пули не убегу. Вот только где он, твой ствол?
- Дома. Сам знаешь.
- Вот именно, дружище, - Исаев приобнял Андрея сбоку за плечи, - ствол у тебя дома. А моё искусство всегда со мной.
- Не приставай, противный, - писклявым голосом, подражая гомикам, прощебетал Снетко, убирая руку друга с плеча.
- Уйди, противный, - в тон ответил тот.
Оба заржали.
- Кстати, о стволах, - Андрей открыл шкаф и потянулся за одеждой, - да ла Коста - наш партнёр. Нехорошо игнорировать его приглашение.
- Да понимаю я, - улыбка исчезла с лица друга, и он тоже протянул руку внутрь шкафа.
- Ну? И?
Серый помолчал несколько секунд, обдумывая, и решился:
- Чёрт с тобой, едем! Вот только ещё б Ритку убедить.
***
Ритка мурлычет в ванной какую-то песенку. Из-за шелеста душа слов не разобрать. Раскинув руки, Сергей отдыхает на широкой кровати, что ещё помнит следы их «борьбы» - смятые подушки, скомканная простыня. Тонкое одеяло почти целиком сползло на пол...
Затея с охотой Ритке не понравилась. Другого Сергей и не ждал. Она закатила скандал. В ход пошли обычные женские штучки - он думает только о себе и вообще эгоист и прочее, прочее, прочее. Многим мужикам это знакомо. Любые твои заслуги прекрасной половиной умножаются на ноль, зато собственные раздуваются до бесконечности. Правда, больше этим грешат жёны. Невесты такими вещами балуются редко - ведь надо ещё замуж выйти.
Пришлось её крепко схватить, поцеловать и отнести на кровать. Примирение состоялось... Ритка вышла из ванной, вытирая полотенцем длинные каштановые волосы. На фоне освещённой открытой двери спальни точёный силуэт выглядит соблазнительно. Снова подкралась волна желания. Девушка села на кровать. Лицо озарилось светом полной луны, бесстыже пялящейся в открытое окно. Улыбка приподняла родинку справа над верхней губой, на щеках проступили очаровательные ямочки.
- Серёжка, не обижайся, я пойду. Папа просил, чтоб я сегодня к нему приехала.
Он привлёк девушку к себе:
- Да ради Бога, - и поцеловал мягкие тёплые губы.
Протянул руку к столику, пальцы нащупали кнопку ночника. Щёлк! Приглушённый свет залил комнату.
Ритка провела ладонью Сергею по волосам:
- Знаю, ты любишь охоту, но до свадьбы так мало времени.
Ну вот, опять за своё! У женщин прям какой-то бзик на свадьбе!
- Видишь ли, малыш, я у тебя не отпрашиваюсь. Просто сообщаю, что мне надо уехать.
Улыбка исчезла с лица. Получилось грубо, Сергей чуть смутился.
- Ну спасибо! - съязвила Ритка.
- Пойми, котёнок, - он решил смягчить фразу, - Жуан - мой самый важный бизнес-партнёр и, кстати, собирается к нам на свадьбу. Не вежливо игнорировать его приглашение. А свадьбу мы сыграем, обещаю. Организация поручена Виктории.
- Ох уж мне эта твоя Виктория. Ладно, езжай, - она махнула рукой.
Н-да. Уже пытается брать власть в свои руки, хотя семьи ещё нет. Надо заняться воспитанием.
Девушка быстро влезла в чёрную длинную юбку, накинула блузку. Мокрые волосы покрыла косынкой из лёгкой полупрозрачной ткани, завязав сзади, словно бандану. Сергей в костюме Адама проводил невесту до двери. Ткнул выключатель. Прихожую залил свет. Марго обдала жарким пламенем синих глаз и чмокнула в губы:
- Не обижайся. Люблю тебя, - и выскочила за дверь.
Ритка явно расстроена и недовольная, хоть и не подаёт вида.
- Я тебя тоже люблю, малыш, - тихо приговорил Сергей.
Он подмигнул отражению в зеркале и ткнул кнопку выключателя. В прихожей стало темно. Неяркий свет из спальни едва добивает до коридора. Глянул на приоткрытую дверь гостиной. Невнятный внутренний порыв заставил пойти туда. Не зажигая свет, достал из глубины платяного шкафа тряпичный свёрток. Подарок отца. Кресло мягко приняло в драпированные объятия хозяина. Щёлкнул тумблером настенного бра. Гостиная осветилась. Сергей развернул тряпицу. Из старых потёртых кожаных ножен выглядывает рукоятка. Отец привёз из Сирии и подарил на пятнадцатилетие. Сергей медленно потянул за рукоять. В матовом свете тускло блеснула тёмно-бурая, почти чёрная, воронёная сталь. Ярко вспыхнула серебряная инкрустация - размашистая арабская вязь над и под долом, углублением посередине клинка, которое ещё неверно называют кровостоком. Сверху на обеих сторонах выгоравировано «би-сми-Лляхи-р-рахмани-р-рахим». Отец говорил, это - басмала - начало всех сур Корана. В детстве звучало красиво, и Сергей запомнил. Перевод... как же? Ах, да. «Во имя Бога, Милостивого, Милосердного». Под долом, также с двух сторон, надпись более размашистая, но менее длинная - «Ля-Илляха-иль-Алла». «Нет Бога кроме Бога». Или «Всё есть Бог». Дол с обухом тоже инкрустированы серебром. В задней части рукоятки небольшое отверстие, наверно для верёвки, чтобы не выпустить оружие из руки.