— Пора идти, — перебил нравоучения Кротена, Ахимас.
Кротен выдохнул и кратко ответил:
— Пора.
Трио выдвинулось к месту засады.
— Пепел и мел прихватили? — спросил Ахимас.
— М-да, прихватил, — ответил Кротен и потряс туго набитым мешком.
— Зачем так много?
— Больше — лучше!
Помолчав, Кротен все же спросил:
— Но я так и не пойму, зачем все это?
— Да, зачем?! — вставил осипшим голосом Ульхрюль.
— Леонардо не рассказал?
— Нет! — снова хором ответили пираты.
— Чтож, так даже лучше.
— Лучше для кого? — спросил Ульхрюль.
— Для меня, разумеется, — сказал Ахимас и добавил: — И для дела.
— Для дела… — проворчал эльф.
— Ульхрюль? — обратился к пирату Ахимас.
— У-у-у! — промычал эльф.
— Кажется, это от тебя Леонардо узнал подробности убийств, так?
— Наверное!
— Значит, да.
— Значит, наверное! — отрезал эльф.
— От него, от него, — сдал друга Кротен.
— Убитые были знакомы?
— М-да, знали несколько из них друг друга.
— Несколько? Но я слышал, что все они грабили только суда Агенориды? — задал провокационный вопрос Ахимас. — Зачем грабить соотечественников, когда в стране такое тяжелое время?
— Агеноридские? Да брехня! Где живешь, там не сри! — прохрипел Ульхрюль. — Никто этим не промышляет! Все, у кого тыква еще не сгнила, теперь только рунские корабли щиплят! Они самые жирные!
— Значит, я спутал и убитые, на самом деле, грабили Рунаборгские корабли?
— Да как пить дать! — подтвердил Кротен. — Это все большие капитаны!
«Да, выходит, я правильно предполагал, — подумал Ахимас. — Грабят только рунские корабли, и кто-то долгое время поощряет это. Поэтому Рунаборг закрыл порт, чтобы никого не выпускать. И Леонардо, не может не быть в курсе всего этого. С его то ремеслом! Почему он скрывает? Может он на кого-то работает? Не просто так старому разбойнику дали осесть на берегу! Особенно в такое время. Но на кого он может работать?»
— Пришли! — сказал Кротен.
Узкая черная дверь в сплошной стене невысоких трехэтажных домов, предстала перед Ахимасом. Кротен постучал. Внутри послышались осторожные шаги.
Дверь открыл хозяин со свечей в руке. Это был человек сорока пяти лет со смуглым лицом, чёрными кудрявыми волосами и лёгкой, такой же аккуратно подстриженной, но чуть белёсой от проседи бородой. Словом, типичный моряк из Луи, среднего возраста.
— Кротен? — нервным голосом спросил человек. — Кто эти двое?
— Это Ульхрюль! — мой старый, надежный друг, ответил Кротен. А это наемник, который должен поймать убийцу.
— Очень приятно! Питэо, — представился хозяин и пожал руку Ульхрюлю. Затем протянул ее Ахимасу. Наемник, молча пожал ее и сказал:
— Здесь, я бы не стал стоять с зажжённой свечей.
— Это почему?
— Привлечем внимание раньше времени.
— У-у-у… Да, верно. Зайдем скорее в дом.
Пираты и Ахимас зашли внутрь. Хозяин запер дверь.
— Так, отлично! Вы, — Ахимас обратился к Ульхрюлю и Кротену, — останетесь внизу. Если все пройдет хорошо, то даже не потребуетесь. Но если, что-то пойдет не по плану, я крикну одно из двух: «красный» или «черный». «Красный» — означает, что нужно подкрепление наверх. «Черный» — убийца сбежал. В этом случае вы оба бежите на улицу. Сейчас проверьте оружие и будьте готовы. Все ясно?
— Только два слова? Может случиться что-то иное? — спросил Питэо.
Ахимас взглянул на него и ответил:
— Маловероятно, но не исключено. Если произойдёт нечто непредвиденное, мне будет некогда орать и все обстоятельно им объяснять. Поэтому красный и чёрный. Запомнили? — снова обратился он к Кротену и Ульхрюлю.
— Да.
— Дурака только не валяйте. Дело серьёзное.
— Лады, — сказал Ульхрюль.
— Отлично.
— Кротен, давай сюда мешок.
Ступени лестницы, ведущей наверх, оказались так некстати скрипучими. И, от каждого, даже самого лёгкого шага, по тёмному пространству разносился гадостный скрип. Наверху хозяин показал Ахимасу две скромно обставленные комнаты, одна из них была кухней, другая спальней.
«Капитан Питео живет небогато. Вероятно, жилье съемное», — подумал Ахимас, изучая комнату. «Небольшая двуспальная кровать с неубранной постелью стоит в дальнем углу. Хорошо, так безопаснее. Что еще… Стол, стул, сундук, комод. О! Ковер на полу. То что нужно! Маловат, жаль. Но можно будет положить поперек. Занавески на окнах задернуты. Хорошо. Ткань плотная, свет не пропускает, свечу не увидят».
— Так! — многозначительно сказал Ахимас. — Питэо, покажите мне оружие, которое вы приготовили?
Питео молча вытащил из-под подушки недорогой, «реаксический» пистолет и показал Ахимасу. Тот взял его в руку, повертел, проверил обойму и вернул хозяину.
— Пойдет, — было его заключение. — Отдайте мне свечу и оставьте ненадолго.
Лишь только пират ушёл, Ахимас поставил увесистый латунный подсвечник на стол, убрал с пола ковер и начертал на досках «символ ветра» — особую магическую руну. Прикрыл её ковром, чтобы не было видно.
Развязав туго набитый пеплом мешок, он взял в ладонь пригоршню. Прошёл по всем углам комнаты и в каждом, насыпал чуть-чуть, шепча при этом заклинание:
«В час восхода вечносферы, даю тебе полную власть над местом оным властелин безпространства. Яви безвременье! Гур энос сан тива ночия. Гур энос сан тива ночия. Гур энос сан тива ночия».
Фраза, которую он повторил трижды, была магическим ключом. Выбраться из ловушки можно было, лишь отгадав его.
Окончив обряд, он подошёл к окну и посмотрел в узкую щель меж занавесок. Назойливо светлело. И вот улочку покрывал уже не темно-синий мрак ночи, а легкая голубоватая утренняя дымка. Напротив окна была черепичная крыша соседнего дома.
«С неё-то он и попал сюда», — подумал Ахимас. «А окно, из-за духоты было открыто всю ночь», Ахимас аккуратно открыл его и в комнату ворвался ночной ветер. Когда он заполнил комнату, Ахимас тяжело вдохнул и сказал: «Верный спутник мой, готово все». И в ответ, еле слышный, одобрительный вздох: «А-а-ах»
Ахимас вышел из комнаты и сказал стоявшему под дверью пирату:
— Сейчас вы ложитесь в кровать, но не засыпаете, а лишь делаете вид. Пистолет держите под подушкой. Но без крайней необходимости не применяйте! Я не хочу, чтобы вы застрелили убийцу. Его должен убить некто иной.
— Леонардо, что ли? Отдашь его ему? — спросил Питео. — Я бы и сам, мог убийце кишки выпустить.
— Нет, не Леонардо. И никому либо из пиратов. Вам не удастся повеселиться с убийцей.
— Досадно.
— Ничуть. Попав в ловушку, он погибнет, пожалуй, одной из самых мучительных, смертей. А на вашем месте я бы не стал даже смотреть. Продолжайте притворяться спящим.
— Что за бредятина? — спросил пират. — Ты наёмник, за кого меня принимаешь?
— За разумного человека, надеюсь, — честно сказал Ахимас.
— Я моряк! Капитан! По-твоему, я буду прятаться под одеялом, пока рядом творится откровенная дьявольщина? Да я дохрена такого повидал…
— Тише. Вас могут услышать. Послушайте дело, конечно, ваше, но я советую сделать так, как будет безопаснее. То, что вы увидите, может навредить даже самой стойкой психике.
— Лады… Возможно, ты прав. Но и моя психика не паклей делана.
— Хорошо, если так… — устало сказал Ахимас. — Время уже подходит. На улице начинает светлеть. Ложитесь, а там уже и решите.
Питэо удалился в комнату. Ахимас закрыл дверь и взял мел в руку. Он начертал на двери символ «исток» и проговорил заклинание на иносферном языке:
Есеф сия ан гросс уния. Вега Гур зиман. Огава лан вен свенья.
Он поставил стул около двери и внимательно прислушиваясь стал ждать. Из умывальника, где-то неподалеку с одинаковым гнетущем ритмом капала вода. Капли ударялись о жестяной таз, стоявший на стуле. Какое-то время Ахимас старался не обращать внимания на эти звуки. Но вместе с напряжением в ожидании убийцы, росло и раздражение Ахимаса. «Дяньг-дяньг-дяньг», — капли били по дну таза. Но неожиданно звук стих. Вдруг, громко: «Дяньг!» Дрожь пробежала по телу Ахимаса. Он встал, подошёл в угол, из которого доносились неприятные звуки и вылил в таз всю воду из умывальника.