— Откуда вы знаете, с кем я беседовал?
— Официантка передала вам его приглашение и сообщила мне об этом.
Тут Ахимас снова обратил внимание на странный прибор на столе Малтомайна.
— Разрешите вопрос? Этот прибор у вас на столе… Что это?
— Это? — спросил Мальтомайн, указав на странный прибор. — Система связи.
— А с кем можно связаться, через такой аппарат?
— С любым человеком, у которого есть такой же.
— Вероятно, таких мало?
— В Агенориде только два у меня и наместника. А почему вы спросили про аппарат?
— Да, так. Неожиданный интерес.
Мальтомайн испытующе взглянул на Ахимаса и на минуту замолчал.
«Кажется, он понял, что я знаю про странную рыбу», — подумал Ахимас.
— Так зачем вы здесь, Арден? — спросил Мальтомайн после паузы. — Если не ради Бененгрея, то ради чего вы решили рискнуть своей свободой, и пришли в мое заведение?
— Я вас удивлю.
— Неужели? Ну, попробуйте.
Но тут, в комнату беззвучно вошла служанка. Перед собой она катила столик на колесиках. На нем стоял фарфоровый сервиз. Столик остановился перед креслом с господином Мальтомайном. Служанка, изящно налила чай в две из них и удалилась. Ахимас с интересом оглядел сервиз.
С виду все чашки были похожи, зеленые с белой каймой. Однако на каждой был свой уникальный рисунок. Они изображали зверей. Здесь был олень, волк, лис и кабан. Ахимас посмотрел на чайничек. Там было изображено странное существо. Оно объединяло, черты всех четырех зверей и имело лицо человека.
— Подарок от епископа Лаорского, — сказал Мальтомайн и налил чай в чашку с лисом. Отпив, он сказал: — Серый бернийский чай. Один из моих любимых. Так, вы Арден, кажется, намеривались меня удивить.
— Да. Я здесь ради вас.
— Меня? Действительно, удивили!
— У нас есть общая знакомая. И она просила сообщить вам это: «алтимум дженус эквалибриум».
— Валери, — сказал Мальтомайн изменившимся голосом.
— Она самая, Валери Дитерле.
— Не ожидал я от вас услышать ее имя.
— А я от нее ваше, — отзеркалил Ахимас.
— И что вы в близких отношениях с Валери? Что вас связывает?
— Достаточно близки. А к чему эти вопросы?
— Да так. Неважно, — уклончиво ответил Мальтомайн. — Так что Валери просит для вас?
— Видите ли, Мальтомайн, я не случайно в Эрнбурге.
— Неужели? — сказал Мальтомайн, с ноткой колкости.
— Именно. Я очень озабочен состоянием императора Леопольда. Насколько я слышал, он находится в предсмертном состоянии. Я как близкий родственник, хочу увидеть его. Он один из последних Теллуров в Валлервенне, мне очень важно поговорить с ним. Нет, я обязан с ним поговорить.
— Даже, несмотря на состояние вашего дальнего родственника, решение навестить его, выглядит несколько надуманным. У вас явно другие цели. Вы хотите узнать от него что-то?
— Вроде того.
— Что же? И когда, вы последний раз разговаривали с ним?
— В том то и дело, что я не видел его с самого детства. Он наносил визит к нам в Эбинорг. Валери, сообщила мне, что вы единственный, кто может мне помочь связаться с больным. Это очень важно для меня.
Мальтомайн молча выслушал и, не допив чай, сказал:
— Я действительно многим обязан Валери, но вы Арден, заработали себе слишком плохую репутацию. Сейчас организовать вам аудиенцию с императором, будет очень непросто. Я бы сказал почти невозможно. Тем более, у вас даже нет достойной причины для этого. Мне нужно хорошо подумать о том, что вы просите. Поговорите пока с моим братом.
— Братом?
Не успел Ахимас опомниться, как произошло нечто страшное. От этого зрелища по его спине побежали мурашки. Холодные, кристально-бирюзовые глаза Мальтомайна, словно лишенные мышц, закатились и почернели. Они начали крутиться в глазницах. Длилось это всего несколько секунд. На их место выкатились другие глаза, теплые карие. Ахимас не поверил увиденному. Не дожидаясь реакции наемника, эльф сообщил следующее:
Не дожидаясь реакции наемника, эльф сообщил следующее:
— Вечно сиять, Ахимас Арден. Мое имя Эдвиан. Эдвиан Равер-рид.
— Маль… Мальтомайн? — неуверенно спросил Ахимас, до сих пор пребывая в состоянии шока.
— Нет, Эдвиан. Мальтомайн удалился ненадолго, хочет подумать наедине. Так что у нас с вами есть возможность познакомиться.
— Мы уже знакомы.
— Нет, нет. Это вам так могло показаться. Я сейчас все объясню.
Эдвиан с каким-то удивительным призрением взял в руку чашку с лисом, где был недопитый чай. Отпив немного, он сказал: — Как же он меня достал со своим чаем. По двадцать раз на дню пьет его.
— Он?
— Да он, Мальтомайн. Мы братья. Я старший, он младший. И как бы покорректнее выразится… А хотя все равно не выйдет. Словом, я мертвый!
— Ну, продолжайте. Меня это пока не удивляет, — растерянно продолжал Ахимас
— Я погиб несколько лет назад, при весьма неприятных обстоятельствах. Но Мальтомайн нашел способ, вернуть мою душу, поместив ее в свое тело. И теперь мы, те, кто мы есть! Мальтомайн и Эдвиан.
— Вы ведь не шутите? Я, конечно, слышал от Валери, да и не только от нее, про ваше раздвоение личности.
— Вы не думали, что раздвоение буквально?
— Именно!
— Но, вы же не думаете, что ваши органы чувств обманывают вас? Впрочем, можете не верить. Как хотите. — Эдвиан встал с кресла и подошел к столу, где стоял пурпурный цветок. Долго не раздумывая, он вылил остатки чая в горшок несчастному растению. На место чая он налил в чашку «лепормитак» из стоявшей рядом откупоренной бутыли.
Вернувшись, он отпил алкоголь и спросил:
— Так что думаете, Мальтомайн я или же нет?
— Определенно нет. Сейчас я все понял. Но как это возможно?
— Вот, это вы лучше у Мальтомайна спросите, как он вернется. Он лучше вам расскажет.
— И каково это, делить одно тело на двоих?
— Не так трудно, как вы думаете, — Эдвиан, снова выпил глоток алкоголя. — Это довольно специфичное ощущение, которое не так-то легко передать словами.
— От чего-то я вам верю.
— Мы не можем существовать одновременно, приходится меняться поочередно. То он этим телом управляет, то я. Не слишком удобно, конечно… — Эдвиан закинул ногу на ногу.
— Он сейчас слышит нас?
— Можно и так сказать. Если я к нему лично захочу обратиться, то он, разумеется, меня услышит. Но, когда мы с вами говорим, он слышит не так отчетливо, как вы себе представляете. Если попытаться описать… Ох… Ну представьте, что вы в комнате, без окон и дверей. И откуда-то из-за стены доносятся слабо различимый разговор и звуки окружающего мира.
— Представил.
— Но это очень приблизительно. Повторяю!
— А все-таки кто в этом теле главный?
— Главный? Пожалуй, что он. Все же его тело!
— И вы спрашиваете его разрешения, если вам хочется побыть у руля?
— Не совсем. Мы на особом уровне чувствуем, потребности друг друга.
— Выходит, что у вас никогда не бывает разногласий?
— Нет. Разногласия у нас бывают. Редко, очень редко, к счастью. Если это случается, происходит очень страшное. Как бы обе души пытаются занять главенствующую роль и происходят странные сбои.
— Сбои?
— Да, это как будто бы вспышки молний внутри разума. Внутренние муки и разногласия, отражаются на лице. Тело в буквальном смысле может переклинить.
Ахимас подумал: «Выходит, в тот момент когда я вошел, у них был спор. Лицо Мальтомайна было странно напряженно. О чем они спорили?»
— Как же вы выходите из этого положения?
— Выходим? Нет… Выходим… — Эдвиан странно задумался, подперев подбородок ладонью. В другую он взял чашку и допил «лепормитак».
Ахимас, вы думаете, что кто-то из нас сдается и соглашается с оппонентом, но это не так. Если, мы не можем прийти к компромиссу, в голове возникает словно бы чей-то неслышимый, но осязаемый глас. Он и говорит, как поступить.
— Неслышимый глас? Как это может быть?
— Это опять-таки, нельзя описать словами. Но, после того как глас изречет решение спора, он словно бы стирает свое звучание из нашей памяти, оставляя только смысл. Но, от чего-то наша голова начинает болеть, когда я пытаюсь вспомнить этот глас. Ох, больно. — Эдвиан приложил ладонь ко лбу.