Аристократы, восседавшие на трибуне, зашумели. Послышались радостные крики:
«Да здравствует новая, истинная вера!»
«Да здравствует сравнение!»
«Смешанные частицы каждому!»
Оглушительный гром аплодисментов.
Дорий сказал, что-то, обращаясь к хаилину.
— Что? — крикнул Бирон. Хотя они седели совсем рядом, было почти ничего не слышно. Когда аплодисменты стали чуть тише, главнокомандующий повторил:
— Эта книга и ключ — символы новой веры.
— Да я знаю!
— Нет, я не совсем про это. Когда платформы подъедут они вставя… — слова Дория заглушила очередная волна аплодисментов.
— Вдалеке показалась другая платформа циклопических размеров. Это был белый голубь мира — символ Рунаборга. В клюве голубь держал непропорционально длинный, золотой колос пшеницы.
«Так вот где Иона установил отражатель. Сразу видно, мастер! Ну чтож, теперь главное, чтобы все это сработало. Или? Хотя…» — Дорий Эйрингросс взглянул на небо. Воронка черных туч продолжала кружиться над головой древнего полководца. Она все набирала мощь, вращалась все сильнее. «Ты что, Дорий! Нужно взять себя в руки. Неужто испугался? Вот этого испугался? Или того, предстоящего? Отступать сейчас, когда победа так близко? Не смей! Все уже подходит к финалу. Все получится. Но эти дьявольские тучи! Неужели все эти румяные болванчики не видят их? Не замечают? Что, так зрелище увлекло?»
— Господин Эйрингросс, — обратился к нему хаилин, — вам известно, что на мосту солдатам не стоит маршировать?
— Что? — Эйрингросс взглянул на мост, соединявший проспект с площадью. Ряды трубачей и барабанщиков уже успели вступить на него. Бирон продолжал:
— Наши недавние исследования показали, что ритмичные звуковые колебания, создаваемые марширующими, передаются окружению. В результате мост может обвалиться.
— Да, господин представитель, мне известно об этом, — соврал Дорий. «Черт, а хорошо было бы, упади они все вниз вместе с Истерианом». Дорий злорадно улыбнулся и представил себе запачканные кровью, белоснежные мундиры рунаборжцев и придавленное тяжелым камнем тело наместника. Однако, все солдаты благополучно перешли мост и оказались на площади, а за ними и конница, и громадные платформы. Мост даже не колыхнулся.
«А информация, про эти колебания полезная. Когда-нибудь ее можно даже на практике применить», — подумал Дорий.
Трубачи и барабанщики заняли отведенный им квадрат площади и, на мгновение смолкнув, начали играть другой марш. Солдаты продолжали прибывать, заполняя площадь. За ними платформы и все участники парада. Аристократы и богачи на трибунах снова захлопали, затем, выкрикивая хвалебные возгласы всевозможных разновидностей, стали кидать в воздух цветы.
На площадь въехала главная платформа. На белоснежном голубе между двух крыльев гордо стоял наместник Истериан Пьескуиндор. Аплодисменты превратились в рокот водопада, а цветы ливнем покрывали площадь. Дорий видел, как несколько знатных дам, сидевших неподалеку попадали в обморок. «Ах, Истериан!»
— Я и не думал, что наместник, пользуется такой популярностью! — выкрикнул Бирон Бененгрей.
— Пользуется популярностью? — переспросил Дорий с недоумением. — Это же реплимор… — недоговорил он.
Марш стих и проревели трубы. «Сейчас наместник выступит… Сейчас он выступит…» — по рядам пронеслись взволнованные перешептывания.
Уполномоченный четырьмя надзирателями и верховным первосвященником Аполло Фольредором, представитель Рунаборгской теократии и новой истиной веры на земле Агеноридской — наместник Истериан Пьескуиндер!
— Граждане Агенориды, — заговорил наместник, — сегодня великий день для всего мира! День торжества светлой истинны, над тьмой вековой лжи!
Но Дорий не слушал его. Он смотрел на балкон императорских покоев. «Совсем скоро! Совсем скоро!» — думал он, а наместник все говорил и говорил. Тучи сгущались. Время шло.
…сегодня, в этот великий день, народ Агенориды вновь узрит своего императора! Старого владыку, осознанно уступающего место всему новому и истинному…
Приветствуйте! Ликуйте! Великий носитель частиц равновесия…
…Его Императорское Величество Леопольд IV Конин Арде.
Раздался гром. Все обернулись в сторону балкона. Высокий молодой человек с черными волосами выкатил трон. На нем сидел пожилой мужчина в роскошных золоченых одеждах. Казалось, он уже был безжизненным, и убивать его не требовалось.
«Вот и все! Пути назад нет», — подумал Дорий обреченно. Послышались аплодисменты, но куда как более скромные.
— Дорий, мне кажется, придворные были больше рады видеть наместника, чем Леопольда четвертого.
— Видимо, так и есть… — сказал Дорий и взглянул в сторону горожан. Простые люди, впервые за сегодня были рады по-настоящему. Они кричали и приветствовали императора.
— А мы лишим их этой радости… — сказал он вслух. Но, к счастью, шум скрыл его слова.
Время шло. Наместник продолжал свою речь. Дорий Эйрингросс, все смотрел и смотрел на балкон, где лекарь Цимих — его подельник шевелил белую руку императора, приветствуя народ Агенориды. Дорий словно заколдованный смотрел на это вялое приветствие и боялся, что сейчас случиться необратимое. Главнокомандующего бросало то в жар, то в холод. Его спину покрыл пот. Наконец, он спохватился:
«Что за?! Что они там возятся! Речь уже подходит к концу», — подумал он и, наконец, вытер со лба пот. Весь золотой рукав промок. «Ну ладно этот старик, что с тобой Анна? Что-то явно пошло не так!»
Наместник Истериан тем временем:
… Равновесие настанет только тогда, когда все Валлервенцы станут равными в своих частицах! Обращаюсь к вам, Агеноридцам, носителям чистых частиц! С сегодняшнего дня, со дня 100 годовщины смерти императора Иохима 1, открыт набор граждан в ряды армии защитников веры! Вступайте в ряды «Тео колабра инициалис» — духовной армии! И докажите, что вы тоже достойны быть духовными людьми! Ура!
Истериан закончил речь. Площадь накрыло волной аплодисментов знати. Еще несколько дам упало в обморок. По толпе простых горожан прошла волна тревоги и беспокойства. Когда все это стихло, а дамы неожиданно быстро пришли в себя, позади Дория появился военный, один из его подчиненных. Он отдал честь и сказал:
Ваше высокоблагородие главнокомандующий, наместник пригашает вас к пьедесталу выступить.
Дорий медленно, словно в бреду поднялся к пьедесталу. С его волос стекал холодный пот. Спина стала такой липкой, словно ее медом намазали.
Он поднялся на ступень и оказался перед стойкой. На ней стоял небольшой шарообразный прибор — усилитель. На постаменте вместо его зеленой, лежала другая, голубая папка с голубем. Дорий взглянул на небо.
Воронка из черных туч исчезла, словно не существовала вовсе.
«Это конец! Все провалилось», — обреченно подумал Дорий. Яркий луч вечносферы осветил постамент. Он отразился от золотого мундира, Эйрингросса и на мгновение ослепил его и окружающих аристократов. Реплиморфированые злобно поморщились.
Над всей площадью повисла густая и гнетущая тишина. Было слышно лишь напряженное дыхание главнокомандующего Эйрингрпосса и быстрые сбивчивые удары. Это его сердце нервно билось, нарушая ритм.
— Господин Главнокомандующий, — послышался шепот позади, — прошу вас, начинайте…
Дорий, сглотнул, рукавом вытер пот со лба и сказал, как ему показалось смело, но получилось все равно неуверенно:
Господа и дамы, граждане Агенориды! Как уже было сказано, равновесие настанет только тогда, когда все люди Валлевренна сравняют свои частицы! Обращаюсь к вам, верным последователям новой веры, Агеноридцам! Пришло время наставить на истинный путь, всех, кто с него сбился! С сегодняшнего дня, с дня 100 годовщины распада империи, Рунправительство Агенориды, создало приказ о формировании армии граждан — защитников веры.