Не ответив, Илья поднялся по скрипучей лестнице и заглянул на второй этаж. Кнопок тут не было, но едва он ступил на последнюю ступеньку, щелкнуло и под потолком зажглась лампа дневного света.
Этаж представлял из себя заваленную по сторонам коробками площадку, переходившую в узкий коридорчик. Последний в свою очередь упирался в яркую, обклеенную глянцевыми вырезками дверь. Герои комиксов перемешались с персонажами советских мультиков, но больше всего было постеров с гоночными машинами.
А еще перед дверью лежал здоровенный дубовый шкаф, вплотную придвинутый к двери. Илья попытался приподнять его, но тщетно. Тогда он залез сверху и подергал за ручку двери. Та поддалась, но открывалась наружу, беспомощно стукаясь об шкаф.
Парень спустился на первый этаж. Ника смотрела на него с надеждой:
- Все? Сделал?
- Там шкаф уронили. К двери не подойти. - Он оценивающе посмотрел на девушку и покачал головой. - Не оттащить.
- Тогда делай тут!
Илья выдохнул:
- Ты не понимаешь... Мне нужно попасть в его комнату. А она там. - Он ткнул пальцем вверх.
- Тогда... Делай уже что-нибудь... - Ника отошла к дивану и села, устало уронив лицо в ладони.
Илья деловито осмотрелся. Насколько он успел заметить, шкаф был вполне разборным. Только ведь не ногтем же болты крутить. Какие-то инструменты были в гараже, но нет. Наверняка должно быть что-то и здесь.
Однако в шкафчиках и комодах ничего не нашлось, не было чего-либо похожего и в коробках на втором. Пусто было и на кухне: кроме вороха бумаг с написанными от руки рецептами, да вилок с ножами в ящиках была лишь пыль.
Уже не веря, он заглянул под раковину, и в самом углу, возле помойного ведра обнаружил старую ржавую отвертку.
Ника немного успокоилась, но на него все равно не смотрела. Выудив из-под столика, она с вялым интересом перебирала стопку исписанных листков.
Илья махнул рукой и вернулся к запершей дверь громадине. Отвертка подошла, но дело оказалось непростым. Шурупы въелись в старое дерево и выходили с большой неохотой. Двадцать минут ушло только на то, чтобы окрутить дверцы и оттащить их на площадку с коробками. Еще двадцать, чтобы проделать то же с полками внутри. Затем он ослабил крепления одной из стенок, и выбил ее ногой. Оттащив и ее, парень схватился за оставшийся каркас. С натугой, но ему удалось его приподнять, и даже немного сдвинуть.
Илья разогнулся, вытер пот со лба и победно выдохнул. Сейчас немного перевести дух, и можно будет убрать этот дурацкий остов от двери.
Вдруг внизу раздался крик Ники.
Илья сбежал по лестнице, едва не оступившись на середине. Ступенька под ногой прогнулась так, что еле удалось сохранить равновесие.
Спрыгнув на пол, он выставил перед собой отвертку:
- Что?! Что случилось?
Ника была перепугана, но и только. Дрожащей рукой она протянула ему какой-то листок.
- Посмотри. Он писал ей. Он...
Парень взял бумажку, пробежался глазами:
"Мама! Тут очень холодно и темно. Мне страшно, мама. Приди, пожалуйста. Я жду тебя, очень-очень жду".
- Видишь? Он писал ей оттуда! Он и нас достанет!
- Что за ересь?
Аккуратный почерк никак не мог принадлежать малолетке. И тут его осенило. Он сходил на кухню и вернулся с написанным на жирном листке рецептом. Протянул оба Нике:
- Смотри.
- Они... Почерк одинаковый!
- Вот именно! Свихнулась тетка, вот и строчила сама себе.
Девушка подняла глаза. Но появившееся было спокойствие тотчас сменилось в них диким ужасом. А виски Никиты резко сдавили невидимые тиски. Скользкие, вонявшие потом и трупным гниением.
Он схватился за них руками, с ужасом понимая, что пальцы сжались на холодных щиколотках. Рванулся, раз - другой, и только оттолкнувшись ногой от столика, опрокинув его, смог выскользнуть из смердящего плена.
Не устояв, парень отлетел на Нику, и они вдвоем рухнули на диван.
Над ними покачивалось тело. Матерчатая петля стянула бледную шею, как горловину мешка, а ветхое платье с грязным передником дополняли картину. Ноги и руки безвольно висели, и только глаза меж слипшихся на опухшем лице сальных волос пристально смотрели на них. Мертвые, пустые, и неизбежно цепкие.
Словно завороженные, они смотрели на мертвую женщину, пока белесые глаза не опустились на разбросанную после падения столика стопку писем. Одно из которых случайно угодило под ботинок Ильи.
Повешенная снова уставилась на ребят. Синий рот постепенно открылся, вывалив наружу темный комок языка.
Крика Илья не услышал, лишь ударила по коже электрическая волна. Одна из настенных ламп дала трещину, моргнула и погасла. А из-под плинтусов и со всех углов полезла темнота. Непроницаемая, плотная, будто густая черная субстанция. Парень подумал даже, что это пауки нашли лазейку в дом. Однако эта тьма, ее пугающая неведомая природа была куда более ужасающей.
Из мертвой глотки снова вырвался беззвучный крик. Потухла, рассыпавшись стеклянной крошкой еще одна лампа. А тьма ускорилась, растекаясь по полу и взбираясь длинными клиньями по стенам к потолку.