— Мне нравится твоя реакция, — любимый взглянул снизу вверх, а затем обнял ладонями мою грудь, одновременно погладил её подушечками больших пальцев и, обхватив губами горошинку соска, поиграл с ним языком. Потом проделал это с другой грудью. Дожив до двадцати одного года, я не знала, что ласка может заводить, будоражить. Словно огонь, превратившись в горячую змейку, пробежался по моим венам и спустился к животу, завязав там тугой узел. — И ты так вкусно пахнешь, — прошептал Саша, наклонив голову ниже, словно действительно принюхивался.
Но растеряться или даже отстраниться я не успела. Быстрым движением его рук, оказалась уложенной на кровать, сам же Морозов так и остался сидеть рядом, рассматривая меня с каким-то плотоядным выражением на лице.
— Съесть хочешь? — вот первая фраза, которая пришла мне в голову. Глупая, но она позволила Сашке прийти в себя. — На ужин?
— Сначала на ужин, а потом и на завтрак, обед… — не стал отпираться он, проведя пальцами по моей груди, затем спустившись по животу к трусикам. И отодвинув кружевную ткань, осторожно коснулся сокровенного. Я глубоко вздохнула, опьянённая его прикосновением и теми чувствами, что испытывала к конкретно этому мужчине. Хотела ли я когда-нибудь ещё так сильно, как его? Нет, конечно же. Потянулась, чтобы тоже иметь возможность коснуться его, запустить руки под футболку, а то и вовсе снять её за ненадобностью. Но мой любимый знаком попросил лежать, воспринимая его ласки, прикосновения.
— Саш… — против воли вырвалось у меня в тот момент, когда мужчина скользнул к моим ногам, чтобы снова продолжить эту сладкую пытку. Но на сей раз мои кружева, как и шорты, показались лишними.
— Женька, моя хорошая, самая лучшая! — прохрипел мой мужчина (назвать парнем язык не повернулся), — ты даже не представляешь, как хочу тебя! — его пальцы раздвинули складочки, скользнув внутрь.
Я замерла, позабыв, что кроме нас двоих, вокруг существует ещё множество людей. Здесь и сейчас весь мой мир сосредоточился на этом мужчине, самом желанном и любимом.
— Женя… — прошептал он, встретив преграду, а я покраснела, как самая настоящая школьница.
— Ты удивлён?
Но ответа я так и не дождалась, потому что именно в этот момент мой милый стал покрывать поцелуями внутреннюю часть моих бёдер, словно девственность послужила сигналом к продолжению наших ласк. Мужчина до конца остаётся собственником, а убедившись в отсутствие у меня интимных контактов с кем-то ещё, Саша усилил натиск, словно только и ждал подтверждения моей невинности.
Я закрыла глаза, теряясь и растворяясь в этих ощущениях. Вцепившись пальцами в шелковое бельё, кусала губы, сдерживая стоны, то и дело грозящие сорваться с губ.
И вдруг всё прекратилось.
— Прости, — произнёс он, с трудом отстраняясь. — Не будем, не сейчас.
Краска стыда залила моё лицо, и стало так неуютно, словно сейчас мной пренебрегли. Хотя, конечно же, всё было несколько иначе, но, поди, разбери их, эти чувства. Одинокая слезинка выкатилась из правого глаза. Я попыталась сдвинуть ноги, чтобы вернуть всю свою одежду, а потом постараться привести себя в порядок. Но сильная мужская рука сжала моё колено.
— Прости меня, — резкое, почти неуловимое движение, и вот уже сам Морозов навис надо мной рассматривая.
— Я не сержусь, что ты! — как можно беспечнее постаралась ответить, а вот улыбка точно не получилась.
— Жень, — он словно не слышал моих слов, продолжая вглядываться в мои глаза, — наш первый раз будет только нашим. Без всего этого антуража там, за стенами дома. Наверняка нас с тобой ждут, а мне хотелось, — мужчина опустился рядом, прижал меня к себе, прикоснулся губами к ушку и прошептал, — чтобы ты запомнила наш первый раз. А потом, после всего, что между нами произойдёт, ты останешься рядом, а не упорхнёшь к себе домой.
— Ты действительно этого хочешь? — поинтересовалась я, в то время как вторая слезинка попросилась наружу, а за ней и третья.
И тут Сашка напрягся:
— Одевайся, сюда кто-то идёт, — произнёс он, нехотя выпуская меня из своего захвата.
Приятно? Да, я видела его сожаление, и это придало мне силы и немного приподняло настроения. Быстро сев, я натянула всю свою разбросанную одежду, а затем попыталась привести в порядок свою причёску.