— Может, я пойду к нему и скажу, чтобы он сам оторвал себе яйца? И вам, и себе сэкономит время.
— Роше, я же не виновата, что мой процент раскрываемости выше, чем у тебя, — ответила я. — Это потому, что ты отмороженный. Научись жить с этим.
Практиканты явно удивились, хотя виду старались не подать. Роше одарил меня своим бычьим взглядом, но я не потрудилась заметить его.
— Так что там с Рори? — спросила я, бросая сумку на стул.
— Двадцать девять лет. Владелец книжного магазина в Раннелах, — отрапортовал толстяк. — Живет прямо над магазином.
— Живет один?
— Да. Один.
А вот это неудачно. Сосед по квартире мог бы стать не только славным свидетелем, но и отличным кандидатом на звонившего нам человека.
Стив поинтересовался:
— За время вашего наблюдения за домом произошло что-то, о чем нам следовало бы знать?
Парни переглянулись.
— Не особо, — ответил качок. — Отдернул шторы около десяти утра, еще в пижаме. Больше никаких визуальных контактов. Когда мы зашли за ним, он был уже одет, но без ботинок, не похоже, чтобы собирался куда-то.
— Он завтракал, — добавил толстяк, — судя по запаху кофе и яичницы.
Стив глянул на меня. Малый забивает свою подругу до смерти, потом идет домой, надевает пижамку и уютненько засыпает, утром встает, организует себе яичницу с беконом. Такое бывает. Или шок, или психопат, или выстраивает линию защиты, или…
В комнате было чересчур натоплено, сухой колючий жар наждаком тер мне шею. Я скинула пальто.
— Что вы ему рассказали?
— Как вы и приказывали — ничего. Сказали просто, что он может располагать информацией, которая пригодится нам в одном расследовании, и не согласится ли он проехать с нами для беседы.
— И он просто согласился? Ни недовольства, ни вопросов?
Оба синхронно покачали головой.
— Сговорчивый парень, — сказал качок.
— Действительно.
Обычно человек, когда его просишь проследовать в участок для беседы, задаст хотя бы несколько вопросов, прежде чем кинется ломать все свои планы и плестись в полицию неведомо зачем. Рори Феллон или наивный простофиля, или ему очень хочется выглядеть парнем, которому нечего скрывать, который готов оказать любую помощь полиции.
— А по дороге сюда он что-нибудь говорил? — спросил Стив.
— Когда влезал в машину, спросил, о чем с ним хотят побеседовать, — ответил толстяк.
Это тоже очень любопытно. Очевидно, что Рори может точно знать, о чем с ним хотят побеседовать, но не думает, что у нас есть какие-то доказательства, а значит, Люси не кинулась к телефону, как только мы ушли от нее. Одно очко против теории Люси — Рори.
— Мы сказали, что подробности нам неизвестны. Детективы, которые занимаются этим расследованием, все ему расскажут. После этого он заткнулся.
— Мы были с ним очень любезны, — добавил качок. — Принесли ему чаю, сказали, как здорово, что он согласился помочь нам, потому что чего же мы стоим без таких, как он, сознательных граждан и бла-бла-бла. Мы полагали, что вам не хочется его напрягать раньше времени.
— Прекрасно, — одобрил Стив. — Куда вы его привели?
— Допросная в конце коридора.
— Он из того теста, кто может встать и уйти, если смекнет, что мы решили немного помариновать его?
Практиканты расхохотались.
— Ну нет, — сказал качок. — Говорю же, сговорчивый парень.
— Послушные дети, — сказал толстяк, — игрушек не ломают.
— Спасибо, — сказала я. — Нам нужен список всех, с кем он связан. Справитесь? Особое внимание обратите на лиц мужского пола — друзья, братья, отец, дядюшки. Кто-то позвонил и сообщил нам о происшествии, и если это был не Феллон, надо выяснить кто.
Качок записывал в блокнот так, чтобы я это видела.
— Оперативная комната будет скоро готова. Совещание по делу назначено на четыре часа. Если что-то изменится, я сообщу вам.
Практиканты резво направились к выходу, тщательно регулируя темп движения. Надо выглядеть по-деловому, но не суетливо. Я помню эту походку. Помню, как отрабатывала ее по пути к копиру, чтобы отснять копии допросов для какого-то детектива из Убийств. Тогда я очень надеялась, что однажды войду в эту комнату, чтобы никогда больше ее не покинуть. На какой-то миг я почти пожалела Дэйзи и Стэнтона, пока не сообразила, что если когда-нибудь их сюда возьмут, то у них как раз все будет в порядке.