— Тебе была уготована конкретная роль. Я не могу сказать какая, увы, — мужчина развел руками. — Я пытался. Но не смог разобраться. Ни с помощью Силы, ни в джедайских архивах, которые нам удалось получить. Возможно, это известно только самим магистрам… Так или иначе, но тебе действительно было уготовлено место. И тебя ничто не должно было отвлекать от служения Ордену. У тебя должен был быть только Совет, и ничто более. Все остальное — помеха. Твоя супруга — тоже, помеха.
— И ее хотел убрать Совет? — надорвавшимся, дрожащим от волнения голосом, спросил Энакин.
— Да.
Экзарх Вечной Империи сделал несколько шагов в сторону, заложив руки за спиной, и принялся ходить из стороны в сторону, бросая едва заметные взгляды, которые были наполненные искренней болью и состраданием.
— И в моем видении будущего, он смог это сделать. Подстроив смерть твоей супруги. А тебя держал в неведении, списав это на несчастный случай, нападение Гривуса. Ты сам прекрасно знаешь… Твоя супруга всегда хотела решить все дипломатическим путем. Посредством переговоров. Насколько я помню, они решили подстроить сенатскую миссию, где и смертельно ранили Падме. Я не знаю, что было дальше. Знаю только что она умерла. Как и ее дети. Официально.
— Официально? — всхлипнул парень.
— Да, — мужчина остановился и поднял тяжелый взгляд, смотря прямо в наполненные слезами глаза Скайуокера. — Дети. Твои дети, Энакин. Они были Одаренными. Оба. Девочка слабее, мальчик сильнее. Они были им нужны.
На несколько минут в помещении воцарилась звенящая тишина, которую прерывали только тихие вздохи вынужденного пленника.
— И я выполнил свое предназначение? — Избранному потребовало не так уж много времени, чтобы сложить воедино все разрозненные элементы.
Закуулец поджал губы, отводя взгляд в сторону. По щеке мужчины скатилась единственная слеза, которая с громким звоном упала на металлическую поверхность пола.
— Им нужны были мои дети, — осевшим голосом прошептал бывший джедай. — Вот в чем была моя Избранность… Они не захотели меня обучать. Ведь я был так стар для них.
На лице молодого человека возникла кривая улыбка, когда тот поймал всю иронию слов членов Совета.
— Они захотели себе ребенка, которого смогут воспитать именно так, как хотят. В нужном им ключе.
— Да, возможно, полагаю что ты прав, — кивнул экзарх. — Я не видел этого. Лишь знаю что после тебя тоже убили.
— Я был уже не нужен, — усмехнулся Падший, понимая шутку вселенной. — Как и Падме.
— Именно.
На некоторое время зал вновь окутала тишина, позволив каждому из разумных погрузиться в собственные мысли. Тяжелые, смутные мысли, отражающиеся на лице как закуульца, так и бывшего джедая.
— По этому все это было затеяно, — служитель Вечной Империи обвел рукой пространство. — Я боялся, что ты не поймешь моих мотивов. Я просто хочу тебе помочь. Когда-то я был тоже ресурсом Ордена. Которым попользовались и бросили. Я был целителем. Падаваном-целителем. Которого бросили в плену служителей Темной стороны. Я выживал самостоятельно. Вынашивая мечту о мести Ордену и Совету… И ты тоже, брошенный джедаями. Ты лишь ресурс в их глазах. Ровно такой же, каким был я когда-то.
— Я… я не знаю…
— Не нужно слов, Энакин, — закуулец сделал несколько шагов вперед, подойдя к закрепленному в путах Падшему, положив ему руку на плече. — Я все понимаю. Прекрасно тебя понимаю. Мне никто не помог. Я сам выбирался из ямы, в которую меня сбросил Совет. Но я хочу помочь тебе.
— Вы… Вы сможете спасти Падме?
— Обмануть смерть дано не многим, — осевшим голосом произнес мужчина. — Но вместе мы сможем обойти план джедаев. Как ты видишь, я уже нанес удар по Ордену, выбив основание из-под ног Совета. Это лишь начало… Но начало уже положено.
Поведя рукой в сторону, экзарх разблокировал удерживающие тело Избранного, прочные путы, давая тому возможность освободиться от гнетущего давления. Чем парень не постеснялся воспользоваться.
Пусть и с тяжестью в теле, он все же смог выбраться из полу-капсулы, ступив босымы ногами на прохладный пол.
— Арагон. Меня зовут Арагон… Во всяком случае, такое имя я взял себе после того, как был выброшен джедаями.
Развернувшись к мужчине, Энакин осмотрел его непродолжительным взглядом, позволяя вновь вернувшийся под контроль Силе, окутать своего адепта.
Арагон говорил правду. В этом не было сомнений в молодого Одаренного. Силу нельзя обмануть. Душа закуульца была открыта, и сквозила смесью раскаяния за совершенное надругательство, грустью о его судьбе и надеждой что вместе они смогут исправить все, дав ему, Энакину Скайуокеру, возможность зажить полноценной жизнью.