Яниса недовольно оглядывалась по сторонам, то и дело дотрагиваясь худыми пальцами до своей шерстяной накидки.
«Волнуется, — с удовольствием поняла Вэл. — Пусть».
Яниса хочет разговора — пожалуйста. Вэл не возражала. Но полнейшей дурочкой себя не считала и прятаться в Дыре, скрываясь от возможных доносчиков, не собиралась.
Наоборот. Разговор на улице под открытым небом, в непосредственной близости от ратуши казался куда интереснее и острее, нежели мог быть, случись он в далеком от посторонних глаз месте.
— Мне нечего скрывать. А тебе? — Яблоко подлетело вверх. Вэл снова поймала его, а затем, усмехнувшись, протянула давней заклятой подруге. — Хочешь?
— Нет. — Яниса отстраненно посмотрела на яблоко, будто не понимая, что это такое, а затем подняла глаза. — Я хотела поговорить с тобой. Это очень серьезно.
Почти заинтересовала.
— Говори, я слушаю. — Вэл пожала плечами, сунула яблоко в карман и мотнула головой, отбрасывая мешающую прядь темных волос. Ветер, точно издеваясь, тут же швырнул ее в глаза.
— Нас же услышат, — Яниса поежилась, вновь оглядываясь по сторонам, — давай уйдем.
— Нет, я никуда не пойду. — Вэл хмыкнула, смотря в миловидное лицо, раскрасневшееся от первого мороза. — Хочешь говорить — говори здесь.
Яниса недовольно сжала губы в тонкую линию, нахмурилась, а затем, словно приняв какое-то важное для себя решение, подалась вперед, приблизившись к Вэл почти вплотную.
Вэл сдвинула брови, неприятно удивленная ее порывом.
— Это касается Раза, — быстро зашептала Яниса, запрокидывая голову, не отрывая взгляда. — Понимаешь? Я должна рассказать тебе. Кое-что угрожает ему, и только ты можешь… Больше некому. Ты же особенная для него, и поэтому он…
Вэл окатило горячей волной. Она дернула верхней губой, совершенно открыто оскалившись. Гнев, будто горячий воск, пролился извне, обжигая кожу.
Ледяной ветер показался теплым и сухим, неприятным, почти раздражающим.
Вэл отшатнулась от Янисы, с трудом удержавшись, чтобы не оттолкнуть ее.
— Я не буду этого слушать. — Она мотнула головой, едко усмехаясь, чувствуя, как на лицо опускается чуждая ей маска хладнокровия.
Хватит с нее этих игр. Хватит Янисы с ее осторожной улыбкой и очередными предупреждениями.
«И все же, Вэл, ты неисправима. Опять попалась на ту же удочку».
Но в этот раз она могла прекратить все, не позволив завлечь себя в очередные, придуманные другими игры.
— Вэл, пожалуйста! Выслушай меня! — Пальцы Янисы сомкнулись на предплечье, и Вэл тут же брезгливо дернула плечом, освобождая руку.
— Не трогай меня! И замолчи. Не знаю, что ты задумала, но меня это не касается, ясно? — Голубые глаза потемнели до цвета зимних вод глубокого озера. — Больше никогда не желаю видеть тебя. Не приближайся ко мне, поняла?
— Вэл, я знаю, что ты не веришь мне, но, пожалуйста, выслушай… — Рука Янисы дрогнула, потянулась вперед, но Вэл, ощущая, как полыхают жаром щеки, стиснула челюсти, скользнула по бывшей подруге презрительным взглядом, резко развернулась и направилась прочь, оставляя ее за спиной.
Злость и раздражение клокотали внутри, как горящее масло. Вэл задела плечом крупного высокого мужчину, услышала громкую брань и зашипела, как кошка, не оборачиваясь, продолжая свой путь.
Ветер донес до ушей собственное имя, сказанное слабым, поникшим голосом.
Вэл с неприязнью поморщилась, ощущая себя так, словно вступила в собачье дерьмо.
Хватит. В этот раз она не позволит себе окончательно все разрушить.
Прошла неделя. Тихая, безмятежная, наполненная неизменной и неторопливой работой в архиве.
Несмотря на все попытки сопротивления, Брита, суровая и несгибаемая, заставила Вэл сесть за письменный стол, взять в руки перо и начать заполнять огромную книгу, ведя никому, по мнению девушки, не нужную перепись городской собственности.
Бесконечные списки незнакомых имен. Описания зданий. Даты.
Вэл злилась, выводя кривым почерком с трудом поддающиеся ей буквы. Перо царапало бумагу, чернила капали на серые листы, она чертыхалась, опасливо косясь на багровевшую от раздражения Бриту, спешно извинялась и продолжала свое нехитрое дело.
Зефф, не упускающий возможности уколоть ее, то и дело бросал свою работу и, почесывая живот, нависал над плечом, посмеиваясь в бороду.