И кочетов хвосты.
И башенки буравами
Взвивались по бокам,
И купола булавами
Грозили облакам!
И москвичи молились
Столь дерзкому труду –
Арбузу и маису
В чудовищном саду.
V
Взглянув на главы-шлемы,
Боярин рек:
– У, шельмы, –
В бараний рог!
Сплошные перламутры –
Сойдешь с ума!
Уж больно баламутны
Их сурик и сурьма...
Купец галантный,
Куль голландский,
Шипел: – Ишь, надругательство,
Хула и украшательство.
Нашел уж царь работничков –
Смутьянов и разбойничков!
У них не кисти,
А кистени.
Семь городов, антихристы,
Задумали они.
Им наша жизнь – кабальная,
Им Русь – не мать!
...А младший у кабатчика
Все похвалялся, тать,
Как в ночь перед заутреней,
Охальник и бахвал,
Царевне
Целомудренной
Он груди целовал...
И дьяки присные,
Как крысы по углам,
В ладони прыснули:
– Не храм, а срам!..
...А храм пылал вполнеба,
Как лозунг к мятежам,
Как пламя гнева –
Крамольный храм!
От страха дьякон пятился,
В сундук купчина прятался.
А немец, как козел,
Скакал, задрав камзол.
Уж как ты зол.
Храм антихристовый!..
А мужик стоял да посвистывал,
Все посвистывал, да поглядывал,
Да топор
рукой все поглаживал...
VI
Холод, хохот, конский топот да собачий звонкий лай.
Мы, как дьяволы, работали, а сегодня – пей, гуляй!
Гуляй!..
Девкам юбки заголяй!
Эх, на синих, на глазурных да на огненных санях...
Купола горят глазуньями на распахнутых снегах.
Ах!
Только губы на губах!
Мимо ярмарок, где ярки яйца, кружки, караси.
По соборной, по собольей, по оборванной Руси –
Эх, еси! –
Только ноги уноси!
Завтра новый день рабочий грянет в тысячу ладов.
Ой вы, плотнички, пилите тес для новых городов.
Го-ро-дов?
Может, лучше – для гробов?..
VII
Тюремные стены.
И нем рассвет.
И где поэма?
Поэмы – нет.
Была в семь глав она –
Как храм в семь глав.
А нынче безгласна –
Как лик без глаз.
Она у плахи.
Стоит в ночи.
. . . . . . . . . . . . .
И руки о рубахи
Отерли палачи.
Реквием
Вам сваи не бить, не гулять по лугам.
Не быть, не быть, не быть городам!
Узорчатым башням в тумане не плыть.
Ни солнцу, ни пашням, ни соснам –
Ни белым, ни синим – не быть, не бывать,
И выйдет насильник губить-убивать.
И женщины будут в оврагах рожать,
И кони без всадников – мчаться и ржать.
Сквозь белый фундамент трава прорастет.
И мрак, словно мамонт, на землю сойдет.
Растерзанным бабам на площади выть.
Ни белым, ни синим, ни прочим – не быть!
Ни в снах, ни воочию – нигде, никогда...
Врете,
сволочи,
Будут города!
Над ширью вселенской
В лесах золотых
Я,
Вознесенский,
Воздвигну их!
Я – парень с Калужской,
Я явно не промах.
В фуфайке колючей,