- Каким образом? – продолжила она свои мысли вслух.
- Что именно?
- Привлекать внимание, - её очаровательное лицо выражало легкое недовольство, однако руки, нервно сминающие ткань платья, говорили о сильном волнении.
- Ваша внешность, как я уже говорил, весьма притягательна, но её он видит каждый день, - начал объяснять Дитмар, взглядом скользя по красивым изгибам стройного тела.
- Поэтому?
- Поэтому, миледи д’Анатос, нам помогут модные тенденции.
Она стояла посреди примерочной комнаты в окружение высоких зеркал и портновских манекенов почти голая, хотя тела её всё ещё касалось нижнее белье в виде белой короткой сорочки и узких панталон.
- Девочка моя, эти штанишки уже никто не носит! – возмутилась мадам Одетт, которая служила при дворе главной модисткой. – Какое кощунство, такого нательного белья не было даже у моей покойной матушки! Твоё тело заслуживает большего уважения! Я не понимаю, как можно скрывать такую грудь? А бедра! Я всё немедленно исправлю!
- Не стоит так спешить, мадам, - Дитмар уже несколько раз пожалел, что решил присутствовать при снятии мерок с полураздетой фрейлины, - для начала я попрошу вас сшить легкое платье для прогулок.
- О! Я создам шедевр! – с улыбкой ответила женщина.
Дитмар знал, что этот до глубины души творческий человек воплотит в жизнь свои самые необузданные фантазии, едва ему представится возможность. Она и представилась, смущенная, слегка испуганная, но гордая стояла в центре комнаты и понимала, что наставник принца даже не смотрит в её сторону.
***
Великолепный парк с каменными дорожками, тенистыми аллеями и, конечно же, радужными фонтанами ансамблем раскинулся перед летней резиденцией королевской семьи. Скульптуры из песочного мрамора украшали зеленые лужайки, на которых пестрели шатры, приглашающие гуляющих присесть на резные стулья и послушать приятную живую музыку, насладиться прохладительными напитками.
Если бы её желания волновали хоть кого-то, то девушка позволила бы себе такую вольность, как тот же прохладительный напиток. Но в это платье её нарядили совсем для другой цели, мимо которой ей и предстояло прошествовать с немного задумчивым видом.
- Ваше высочество, мы не видим вас последнее время! Вам наскучило наше общество? – проворковала белокурая красавица, несколько мгновений назад получившая от Гидеона красную розу.
- Что вы, миледи, я бы никогда… - девы, окружившие его со всех сторон, внимали каждому слову, почти заглядывали в рот, чтобы не упустить и малейшего звука, который мог произвести их дражайший принц.
Но принц неожиданно замолчал. Это привело к неловкой паузе, а затем и к недоуменным переглядываниям, пока сам молодой человек не разрешил столь странное недоразумение.
- Прошу меня простить, - задумчиво пробормотал Гидеон и стремительно покинул общество милых дам, направившись к тисовой аллее.
Она плыла мягким нежно-желтым видением где-то впереди, едва касаясь подолом своего муслинового платья невидимых пылинок темной земли. Прозрачная ткань струилась по телу в несколько слоев, от чего очертания его можно было лишь угадать, лишь вообразить себе в самых обнаженных фантазиях. Эта девушка всегда ходила в наглухо закрытых платьях, но не столь легких, не столь узких, столь…Хоровод мыслей Гидеона оборвался в тот момент, когда она обернулась. Дар речи, казалось, недавно возвращенный, вновь канул в небытие.
- Вы преследуете меня, ваше высочество? – с непринужденной улыбкой заговорила Эритейя.
Чувственные губы произносили слова, а он скользил жадным взглядом от этих нежно-розовых линий к подбородку, тонкой шее и ничем не прикрытым плечам. Округлые, вероятно, мягкие они едва вздрогнули, привлекая внимание к своему продолжению – ключицам, а затем и к груди, плавно вздымающейся в такт мерному дыханию этого привлекательного тела. Дальше шла откровенная насмешка – ткань платья, что не позволяла рассмотреть ещё хотя бы один кусочек золотистой кожи.