— Что это с ними? — удивился я.
— Подъезжаем к маяку, — ответила Райли. — Приготовься, Писатель, здесь наши пути расходятся. На проспекте я выхожу.
— Как, уже?!
— Дальше дрон поедет направо, через Ленинский район — до Теплицы. А мне нужно в другую сторону, по тропе блудных детей. Так ближе добираться до дома. Иначе я не успею вернуться до наступления сумерек. Удачи тебе, Писатель!
Когда автодрон вырулил на проспект Мира, я молча сбросил с себя рюкзак, а затем, к удивлению Райли, спрыгнул сам, кувыркнувшись по асфальту.
— Ты чего? — она спрыгнула следом и подошла ко мне.
— Ничего, — отряхиваясь, я глядел вслед удаляющемуся дрону. — Планы поменялись.
— Но это же был твой шанс.
— Шанс? Сомневаюсь. По мне, так уж лучше сдохнуть в Иликтинске.
— Ну ты даёшь, — подобрав мой рюкзак, Райли передала его мне. — Теперь твой куратор точно тебя не выпустит.
— Это мы ещё посмотрим, — кивнул я, продевая руки в лямки рюкзака. — Я ещё не сыграл свой главный козырь.
— Не нравится мне, когда ты начинаешь играть со смертью. Ладно. Пойдём поскорее. Солнце уже садится. Ещё и облачность. Стемнеет гораздо раньше.
Бодрым шагом мы возвращались по тому же самому пути, по которому некогда шли в Апологетику. Когда проходили 'Зеркало', я сильно напрягся, ожидая чего угодно. Шёл не оборачиваясь, а голова сама пыталась обернуться. Казалось, что в спину кто-то пристально смотрит. Но как только мы прошли уничтоженный лагерь учёных, неприятное ощущение исчезло, и мне стало спокойнее.
Добраться до дома Райли мы уже не успевали. Сумерки пожирали город буквально на глазах. Поэтому Райли приняла здравое решение переночевать в бывшем жилище Гудвина. Как только мы заперли двери, на улице стало совсем темно.
Конечно же, определённые сомнения преследовали меня в те минуты. А может быть не стоило отпускать дрон? Сейчас уже был бы на периметре. Да, был бы. Вот только неизвестно, живым ли? Зато сейчас я до сих пор жив.
Окончательно развеял все мои сомнения разговор с Элекеном, состоявшийся у меня незадолго после того, как мы остановились в доме Гудвина.
— Писатель! Писатель! Ты жив? Приём!
— Да, Элекен, я жив.
— Ты где?! В районе школы был зафиксирован мощнейший криптоимпульс. Я думал, что ты погиб!
— Нет, мне удалось выбраться.
— Тогда, как же это понимать? Почему дрон приехал один, без тебя?
— Видите ли, случилась небольшая неприятность. На крутом повороте я не удержался, и свалился с него. Пытался догнать, бежал за ним пару кварталов. Но куда там. Ваши дроны чертовски резвые. Не беспокойтесь за меня, я тут нашёл себе убежище, поэтому…
— Писатель, ты всё испортил! Почему дрон приехал пустым?!
— Я же только что объяснил. Я не удержался, упал…
— Да мне плевать на тебя! Я хочу знать, почему он приехал пустым?!
— А я не понимаю, кто Вам дал право разговаривать со мной в подобном тоне. У нас был уговор. Я должен был вытащить вашего дрона из школы. Я его вытащил. Я выполнил свою часть уговора. А теперь Вы на меня орёте.
Элекен заметно осёкся.
— Да ты! Ты… Да, ты прав, Писатель. Я приношу извинения за резкость. Действительно, уговор есть уговор. Но я немного не так видел его исполнение. Дрон вернулся неполным. Я знаю, что ты старался его достать, но, увы, получилось так, что в твоих стараниях не было смысла. То, чего я ждал, я не получил. Возможно, ты не понимаешь, о чём я говорю, но тебе и не нужно это понимать. Твоя миссия завершилась.
— И? И Вы меня выпустите из города, как обещали?
— Нет, Писатель, ты мне больше не нужен. На тебя было затрачено очень много сил и средств, но, к сожалению, ты не оправдал моих надежд. Печально.
— Но я старался, чёрт возьми!
— Согласен. И наградой за твои старания будет жизнь. Пусть короткая, нелёгкая, и в границах Тенебрариума, но всё-таки жизнь. Живи, Писатель, и наслаждайся остатками своей жизни.
— Погодите! А как же моя книга?
— Книга? Она дописана. Больше мне ничего от тебя не нужно.
— Да, дописана. Но у неё нет самого главного. Названия! А книга без названия, как человек без имени!
— Пф. Название — это пустяк. Я сам его придумаю…
— Чего же тогда всю книгу сам не написал? Нет, Элекен, без названия моя книга не заработает. Я создал код. Но ключ к этому коду скрыт в названии. Которое знаю только я.
— Ах ты хитрец, — Элекен рассмеялся. — Браво, Писатель, ты умеешь блефовать. Но я всё равно тебя не выпущу. Извини.
— Не хочешь выпускать — не выпускай. Я уже обжился в Иликтинске. Мне тут хорошо и комфортно. Как-нибудь проживу… Можно последний вопрос? Уж больно любопытство гложет. Что это за штуковинка, которую твой дрон пытался вытащить из школы? Непонятно, что это за хрень, и как её применить, но в хозяйстве всё пригодится.
— К-ка-акая штуковинка? — собеседник едва не лишился дара речи.
— Цилиндр, похожий на термос. Робот так крепко вцепился в него своей клешнёй, что я едва оторвал. Наверное, он был ему очень нужен…
— Где? Где капсула?!
— Да вот, у меня в руках. Если нужна — готов с радостью обменять. Выпусти меня из города, и она твоя. Как тебе такая сделка, уважаемый куратор?
— Ты играешь с огнём, Писатель. Ты балансируешь на краю.
— Знаю. Но ты не оставил мне выбора, Элекен. Я догадывался, что ты убьёшь меня, когда получишь эту вещь. Теперь, после нашего разговора, я понял, что так бы ты и поступил. Мои последние слова стали бы названием моей книги. Но раз уж я зажат в угол, то буду царапаться до конца. Хочешь получить этот 'термос'? Приди и забери его у меня. Но тебе придётся убить меня лично, а не при помощи своих автоматических пушек. Я знаю, что обречён. Мне просто хочется поглядеть тебе в глаза перед смертью. Окажи мне такую любезность…
— Я услышал тебя, Писатель. Мне нужно подумать над твоим предложением. До связи.
— Жду с нетерпением, — я выдернул наушник. — Сумеречная ты задница!
— Всё плохо? — осторожно спросила Райли.
— Напротив, дорогая, — улыбался я, вытирая пот. — Всё хорошо. Всё очень хорошо!
ЧАСТЬ-27. ЛИЛА
В ту ночь мы проболтали почти до утра. После всех произошедших с нами событий, я был слишком перевозбуждён, чтобы спать. Уж больно много всего произошло в столь короткий период времени: Прощание с друзьями, сражение с суларитами, смерть Тинки, встреча с Ал Хезид и опасный разговор с Элекеном. И всё это в один день. Так сразу всё в голове и не уложишь. Поэтому мы последовательно всё обсудили, затратив на это практически всю ночь. Усталость я почувствовал лишь в конце следующего дня — так долго держало меня напряжение.
Больше всего боялся ответа Элекена. Шантаж самого главного сумеречника — это конечно же круто. Я прямо-таки чувствовал, как крепко прижал его 'хозяйство' клещами. Но воодушевление этим временным превосходством быстро сошло на нет, когда я начал всецело осознавать незавидный факт — стоит мне ослабить захват, как Элекен откусит мне голову. Возможно, даже в прямом смысле слова. Элекен — уже не человек. Он монстр, который ни перед чем не остановится. Единственная, кто может спасти меня от него — это Лиша. А она улетела, и вернуться не обещала. Райли попыталась убедить меня, что слову Ал Хезид можно смело верить. Это не пустой звук. Но я уже давно не верил всем этим словам, произнесённым 'сказочными' существами. Они все мне что-то говорили, но до сих пор никто реально мне не посодействовал. В общем, на Лишу я надеялся слабо. И в тайне умолял её не появляться перед Элекеном раньше времени, чтобы он не раскусил мой хитрый блеф.
Я ждал, что Элекен ответит уже на следующий день. Но он не ответил. Не ответил и через день. В итоге, он молчал десять дней. Десять самых лучших дней, которые я провёл в Иликтинске. За этот небольшой отрезок времени произошло несколько значимых и интересных событий. Но все их я описать уже не смогу, дабы не растягивать свою неприлично-длинную эпопею ещё дальше. Остановлюсь на самом потрясающем и захватывающем приключении, пережитом мной в самые последние дни пребывания на иликтинской территории. Событие это определённо стоит того, чтобы посвятить ему целую главу. И я уверен, что вы, дорогие читатели, непременно согласитесь со мной, когда о нём узнаете.