Его всегда было предостаточно.
Бой оказался стремительным и разрушительным. Странные создания всех мастей кидались на багряного дракона и десятками гибли под ударами лап, хвоста и здорового крыла, поджаривались в огне, оказались перемолотыми громадными клыками. Удары мечей, копий с каменными и костяными наконечниками, шипастых дубинок не причиняли укрытому доспехом чешуи телу никакого вреда.
Вскоре плац перед жутким темным замком оказался полем разрушения, усеянным останками тел. Посредине свернулся кольцом тяжело дышащий, загнанный и взбудораженный боем красный дракон с белыми глазами, в которых пульсировали вертикальные зрачки.
Он победил.
В сломанном, разорванном крыле, не остывая, билась боль. Рассудок то грозил отключиться, то вспыхивал острой осознанностью, оценивая боевую мощь врага, его количество, расстановку сил.
«Звездная горячка, – с ужасом подумал Мастер Войны. – Был выстрел… Кот-ту… телепорт… перегрузка…»
Теперь он безумен. Он видится себе ящером. Вот она, расплата за все…
Мастер Войны сцепил зубы, поднял голову и огляделся.
Плац теперь оказался пуст. Агрессивный сброд унесло куда-то прочь за холмы, за гряды валунов, которые были причудливо разбросаны в отдалении. Гряды валунов… Это укрепление. Что за представления о фортификации были у того, кто строил его?
Боль колотилась в теле, мешала думать.
Он снова метнулся на движение, готовясь выдохнуть огонь. И замер. Из-за камня поднимался грязный кусок тряпицы, навязанный на веточку. Знак, единый во всех мирах.
Знак капитуляции.
– Г-господин дракон, – проговорил писклявый, тоненький голосок. – Не убивайте.
Дракон изогнул шею, заглядывая за валун. Маленькое, горбатенькое создание в грязной одежде стискивало тонкие ручонки, переминалось на месте и отводило взгляд.
– Видишь меня? – выговорил Мастер Войны. Драконьи челюсти двигались неповоротливо, приходилось преодолевать сопротивление мышц для каждого слова. Но он привык преодолевать.
– Вижу, господин дракон, – поклонился горбун.
– Дотроньс-ся…
Он протянул к нему длинную, как пневмохлыст, шею. Трясясь отчетливой крупной дрожью, горбун протянул лапку, коснулся края ноздри, покрытой тончайшей чешуей.
Прикосновение…
Он чувствовал.
Он, Мастер Войны.
– Это не з-свездная горяч-щка… – выговорил он. – Это хуж-ше… Я ящ-щер…
В висках заломило; мозг отчаянно справлялся с непривычной нагрузкой. Запахи, пульсация, прикосновение к камню, влажность раздавленных трупов, чуткий кончик хвоста, точно еще один глаз позади.
– Где я?
– В Темном Сердце Морума, господин дракон. Так замок называется… ну и это… это за Морумскими горами, между Болотами Вечной Вони и Равниной Отчаяния, – раболепно причитало создание. – Как есть, Замок Темное Сердце, прямо на Муравьиной Горе, над городом гоблинов… Господин дракон…
Мастер Войны империи Йертайан, да сияет вечно ее Белое Солнце, поежился – раненое крыло снова пронзило болью. Шевелиться следовало с осторожностью.
Дракон. Ящер.
– Не зови меня так.
– А как вас звать, господин дра…
– Я – Мастер Войны.
– Слушаюсь, господин Мастер Войны.
Дракон вытянул здоровое крыло, глянул на него. На увечное и смотреть не хотелось – надо было накладывать шины, ровнять кости, зашивать порванную перепонку. Аккуратно зашивать. Желательно с анестезией.
Теперь – с анестезией.
Повернулся, оглядел хвост – шипы на конце тоже оказались обломаны, но хвост был хороший, замечательный боевой сегмент. Мощный, длинный, точный.
Он задумчиво пустил сильные мышцы волной, разбрызгивая покрывающее плац кровавое месиво. И шкура хороша, чешуи легки и прочны, как керамокомпозит…
Чешуи…
Удел воина – стойко сносить все невзгоды, пережить поражение, вернуться и отомстить. Но как пережить, если ты – сам себе поражение, ненавистнейший из собственных врагов?..
Однако допрос продолжился.
– Морум – это что? Ты не геянин, я виж-шу… Я ж-шил среди геян…
Карлик вышел вперед, забыв флажок, показал руками.
– Это… вот.
– Планета?
– Что?
– Морум – планета? С-система? Морумские горы… что это?
Маленькие глазки мигнули.
– Не велите казнить, господин дракон… Ой! Не могу знать, господин Мастер Войны.