– Семирамида… Ивановна… Натальи Петровны нет, а мне очень надо поговорить… выговориться. Вы ее подруга, вы психолог… вы меня выслушаете?
– Судя по тону, это будет часа на два. Три. Что же… – В трубке протяжно зевнуло. – Я так давно не принимала острых ночных звонков, что с удовольствием вспомню свою молодость на московском телефоне доверия. Минутку.
В трубке что-то булькнуло, хрустально звякнуло; спустя полминуты, в течение которых Ирма напряженно вслушивалась в шуршание динамика, одновременно судорожно подключая айфон к питанию, раздался совсем другой голос – хотя это, вне всякого сомнения, была она же, знаменитая доктор психологии Семирамида Глаурунг.
– Деточка, я вся ваша. Рассказывайте. И помните, ни одно слово из сказанного вами не покинет мою голову.
– Я знаю, знаю, спасибо. Так вот…
Через два или три часа, умиротворенная Ирма, глубоко уверенная, что уж госпожа Глаурунг точно сочла ее сумасшедшей, мирно уснула в кресле, свернувшись в комок; живность облепила ее и грела мохнатыми телами.
Снился осенний лес, рябина, далекое ржание коней и прозрачный, бодрящий, невероятно вкусный воздух.
Наверное, сквозило из окна.
Глава 6
В путь
Котик, провалившийся в радужные измерения странных снов и кочевавший там, пока солнечный луч не щекотнул его нос, еще и еще, – вздрогнул и открыл глаза. Такое было уже с ним – он попал в бешеный и злой круговорот ледяной воды… и вынырнул из него, обретя себя в новом, неизвестном мире.
Но сейчас было иначе, и пахло не смертью и страхом, а живым, пусть и неведомым – свежестью, цветами и опавшими листьями; пахло скупым воинским уютом; остывающим в осени, но все еще теплым добротным камнем, неуловимо – металлом доспехов и оружия. Около распахнутого окна, в свинцовый переплет которого были забраны разноцветные бледные стеклышки витража, стоял низенький столик изящной ручной ковки. Возле двери – простая, но надежная вешалка из оленьего рога, под ней – массивный сундук, накрытый, как и постель, шкурой волка. Вот и вся меблировка.
Эльфийский минимализм.
Котик вкусно зевнул и крепко, сладко потянулся – могучая кровать, способная вместить двух таких, как он, даже не скрипнула.
В этот раз он не выбирался из горы вонючих объедков слабым человеком на задворках Москвы, а отменно отдохнул на тонком полотне в шикарной постели. В этот раз у орка не было боли, наготы и ужаса; и забытый старый мир словно пробуждался внутри его, с каждым вздохом становясь понятнее.
В этот раз…
– Тай? – мягко спросил орк, оглядываясь по сторонам.
– Не усекай, – донеслось из соседней комнаты, – имени эльфа никогда.
Спальня хозяина дома – с резным дубовым стеллажом, с массивным столом, картой на стене, таким же сундуком и такими же рогами – не очень отличалась от гостевой.
– Тайтингиль…
Эльф лежал в постели, укрытый поперек бедер простыней, и хмурил лоб в раздумье, заложив за голову длинные жилистые руки. Скрутка волос прихотливо вилась по подушке.
– Доброе утро, – улыбнулся Азар. – Ты говорил о кр-рови вчера. О драконьей. А зачем – кровь?
– Я до сих пор чувствую, что силы не вернулись. После перехода между мирами… после смерти девушки. Я выпил бы драконьей крови, совсем чуть-чуть, и был бы исцелен.
– Я тебя сейчас сам исцелю, – пообещал орк, которого беседы о подобных угрожающих материях совсем не радовали. – Кашу у тебя есть из чего свар-рить? Или яишенку! С колбасой, н-ну или с мясом, с мяу-сом, а?
– Я приготовлю, – прозвенел чистейший девичий голос. – Ты будешь мясо, светлейший? Орку – тоже?
Хлопнула входная дверь, и в той части, где накануне Котик ознакомился с дровяной печью, раздались бодрые звуки хозяйственной деятельности.
– Он оруженосец, Ринрин, – ничуть не удивляясь, сказал Тайтингиль. – Да, буду.
Он не торопился выскакивать из постели и одеваться – так и лежал недвижно, подняв твердый подбородок.
Котик, услышавший приятное, влекомый смутными побуждениями, сунулся на кухню.
И замер.
Эльфийка, долговязая и узкая, с птичьим хищно-горбоносым профилем, разбирала огромную корзину с припасами. В кожаной куртке, набитой клепками, она выглядела совсем не домохозяйкой. Искоса глянув на Азара, фыркнула, повернувшись к комнате Тайтингиля:
– Ты снова переполошил муравейник, светлейший. Двор Виленора, все дозоры и стража обсуждают тебя… и твоего слугу.
– Оруженосца.
– Он из скальных орков? – Дева бросила оковалок мяса на доску, обтерла руки полотенцем и подошла к Котику, улыбаясь как ни в чем не бывало. – Привет. Разговариваешь? Морда симметричная, глаза одинаковые, плечи одинаковые, руки одинаковые…