Шагая тихой поступью, стараясь не разбудить призраков давно повергшегося во мрак и небытие города, я уже подходил к зданию. Теперь я приблизительно понимаю, что получасами ранее чувствовал Русич. Ну раз сказали занять вышку для обстрела, значит надо выполнять приказ командира, да и старших надо слушаться, а Таран явно старше меня.
Сжимая в руках Вал, который мне отдал Штирлиц, дабы я был настоящим снайпером разведки, я открыл дверь в подъезд. Бесполезно здесь, что-то ловить, лестница обрушена, идём к другому подъезду, правда в этом доме только один подъезд, вот незадача. О! Вон там отличное высотное здание, с него весь город можно будет разглядеть.
Я смотрел под ноги, чтобы не споткнуться об растрескавшийся от времени асфальт. Шаг за шагом приближаясь к цели, внутри вдруг взыграло не хорошее предчувствие. Стало вдруг не по себе, появилось ощущение, что на меня кто-то смотрит. В пустынном городе, где нет ни людей, ни животных, где на тебя могут смотреть только чёрная пелена из окон, на тебя кто-то смотрит! Это неимоверно жутко, могу лишь сказать. Я начал слышать нарастающий писк качелей, который выдавал грустную мелодию из трёх звуков, этот скрип постепенно становился громче, заставляя весь организм содрогаться от немыслимого ужаса.
Ветер? Хоть бы это был ветер. Холодный ветерок прокатился по всему телу моего организма, прохладой проникая в любые защищённые и незащищенные части моей одежды. К лёгкому ужасу теперь добавился и холод, меня начало потихонечку трясти. Согревающего у меня нет.
А теперь я опять заметил странность, здесь темно, времени около семи, а темно как в 23:00. Скрип качелей был уже на пределе своей громкости, мне пришлось идти через детскую площадку, на качелях естественно никого не было.
Следующая секунда заставила всё моё воображение, весь мой страх, все мои ужасы собраться воедино. Раздался детский, истошный крик. Я отвлёкся на стайку ворон, вдруг спорхнувших с деревьев. Опустив взгляд обратно, я увидел перед собой маленькую девочку, которая растворялась в пелене темноты. Призрак?
– Дяденька, вы что здесь делаете?
А вот теперь мой страх сжал не то что душу, он вывернул наружу все потроха, сердце бешено стучало, требуя действий от организма, мозг отказывался осознавать происходящее и тем более принимать какие-либо решения. Адреналин бесполезно щеголял по сосудам.
– Дяденька, вы чего? – опять раздался детский, металлический голос.
Тело опять проявилось, но чуть правее. Постепенно начало нарастать. Достигнув моего роста, оно двинулось на меня.
Так, что мы знаем о призраках, любят запугивать, не могут нанести человеку повреждений, вроде как да, но не факт, они прозрачные, а значит и сквозь них можно проходить.
Набравшись смелости, я зашагал вперёд. Меня отшвырнуло назад. Больно ударившись об асфальт, я вдруг осознал всю свою беспомощность. Я дал спринтерский забег по окружности. Обходя опасное место. Луч света прожектора выявил середину той местности, в которой я только что был. Там была металлическая сетка, оградительный забор.
Блокпост?
– Эй мужик! Ты чё здесь делаешь? Ты кто?
Пока часовой договаривал эту фразу, я уже получил дозу адреналина и теперь время вокруг меня словно остановилось. Кувырок, сдираю с плеча Вал, короткая очередь выносит незадачливого охраннику мозг. Где-то вдалеке завыла сирена, зашарили лучи прожекторов по земле. Боже, что я делаю? Зачем? Эх, мои навыки и инстинкты не дадут мне мирного житья, но уже поздно, что-либо исправить.
Они ищут меня. Но все тщетно я уже заскочил в подъезд девятиэтажки и насыпал кайенскую смесь на пол (чтоб любопытным собачкам было неприятно нюхать там, где не надо) теперь я был более-менее в безопасности. И только сейчас я вдруг осознал, что в моей руке что-то лежит. Как ни странно, это была черная как смоль книжка с надписью" Ежедневник". Хмм выглядит как новая, почерк ворсистый, открыв её я начал читать:
«...Не знаю какое сейчас число, но пишу я это в надежде, что кто-нибудь потом прочтет это. Вот уже месяц как идут перестрелки в магазинах, на улицах. Хорошо, что улицы вокруг перекрыли военные поставили бетонный забор с вышками и защищают нас. Да мы сами были рады что так получилось...»
«Жизнь не так хороша, как кажется. Сначала восторг испытываешь, а потом одна головная боль, в принципе все, как и с девушками. Прошло три месяца стрельба в округе поутихла военные расслабились, но за забором ты становишься вдруг мишенью для многих людей и агрессивных, жаждущих лёгкой наживы животных. Припасов достаточно, оружия и патронов вроде тоже, совать нос за забор откровенно говоря не хочется. Слишком уж опасно там. Мне сейчас придётся отлучиться, какой-то шум на улице, говорят, что нападение...»
«... Прошло три дня охрана почти вся уничтожена. Мы спрятались в подвале в одном из домов, там хорошая железная дверь, думаю нас не сразу найдут, припасов на месяц, не более. С нами выжило человек сорок из них только десять военных, шансы выживания малы. Наверху сейчас ад. Был двухчасовой бой, но потом звуки стрельбы стихли, мне кажется всех наших убили...»
«Прошла еще неделя, похоже они нашли нашу дверь! Потому, что весь день слышны скрежетания и разговоры за ней. Из разговоров я понял, что они будут взрывать её. Что ж смерть близка, но я спокоен, я многое успел, многого добился, смерть мне не страшна.»
«Эх, все как я и сказал, они взорвали дверь, убили тех, кто сопротивлялся остальных взяли в плен. Нас в плену теперь 24 человека. Нас привели в какое-то подземное укрепление, скорее всего бункер. Бросили в клетку и оставили часового. Они все говорят на английском, но ни флагов, ни нашивок я не заметил, кто они я не имел малейшего понятия, заметил лишь то, что все говорят с акцентами, явно не-англоговорящая страна.»
«Свет выключили, пишу в темноте, эти изверги ставят на нас опыты!!! Сегодня принесли женщину, которую вчера забрали, у нее изо рта текла кровь, красные глаза, ее постоянно рвало, она сипло дышала, не надо быть доктором чтобы определить, что ей конец.»
«Она умерла на следующей день.
Я не знаю сколько прошло еще дней, нас осталось трое... они сказали, что я, следующий... Они режут людей, ставят опыты и ... убивают. Звери!!! Будьте вы прокляты! В надежде оставляю эти записи, что кто-нибудь отомстит за нас этим мразям.
Михаил Сергеевич Климов...»
Кажется, я понял, что здесь происходит. Но теперь нужна тактика и помощь, один я не справлюсь.