Он оглядел зал и довольных клиентов. Ноздри щекотал запах свежей выпечки.
— Пойдем, брат Лазарь, — вздохнул он, махнув рукой в сторону лестницы. — Конечно, это не «Ритц», но еда хорошая, и нам обещали настоящую перину.
ГЛАВА 6, в которой обеты легко даются и так же легко нарушаются
На следующее утро Кит проснулся и поклялся, что никогда больше не будет есть, но его искренняя решимость продлилась до тех пор, пока он — умытый и одетый в новые мешковатые брюки и тонкую льняную рубашку, — не забрел на кухню к Этцелю как раз в тот момент, когда пекарь доставал из духовки новую партию медово-ореховых пирожных. Божественный аромат не просто поколебал его решимость, Кит сдался без боя, подвинул стул к рабочему столу, а большой пекарь, сразу заулыбавшись, положил перед ним на чистую тарелку свежую горячую булочку.
— Этцель, ты гений, — восторгался Кит. Говорил он невнятно, поскольку рот был занят очень вкусным лакомством. — Настоящий художник!
Этцель при звуках чужого языка изобразил непонимание.
— Да! Зер гут! — ответил Кит, практически исчерпав свой небольшой запас немецкого. Пекарь вернулся к духовке, что-то напевая под нос.
Накануне вечером Кита потряс шницель, поданный в лучшем ресторане города. Вильгельмина договорилась со своим деловым партнером, герром Якубом Арностови, отвезти их к «Святому Хуберту», в самый модный ресторан Праги — проницательный деловой человек был только рад выполнить ее просьбу. Там, в отважной попытке сравниться с опытным Энгелбертом, Кит превзошел самого себя, сражаясь с куском телятины, не умещавшимся на тарелке. При этом он не забывал огромную кружку прекрасного пива. Здесь и коренилась его утренняя решимость поститься в ближайшую неделю.
Пока Кит допивал кофе, в комнату влетела Вильгельмина.
— Добрый день, — сказала она, остановившись и критически оглядывая своего бывшего бойфренда. — Ну что, ожил?
— Привет, — ответил Кит. — Сейчас рано или поздно?
— Да какая разница! — отмахнулась Мина. — Как тебе выпечка?
— Замечательно! Твой Этцель — просто ангел в зеленой шляпе. — Кит допил кофе. — Кроме меня никто не пострадал? Я не видел брата Лазаря — он здесь?
— Был и ушел, — ответила Мина, перемешивая кофе в маленьком кофейнике, прежде чем разлить через ситечко по фирменным чашкам Grand Imperial. Она принюхалась, совсем как недавние соплеменники Кита, отпила маленький глоток и покатала его на языке, как делают сомелье, открывая новую бутылку вина. — Он сказал, что у него дела.
— Да какие дела могут быть так далеко от дома? — Кит не удержался и потянулся за второй булочкой. Он и в самом деле плохо представлял, какие дела бывают у священников. — Ты давно его знаешь?
— Достаточно давно, чтобы доверить ему свою жизнь. Не волнуйся, он вернется, когда закончит, что бы он ни делал.
Однако брат Лазарь отсутствовал целых три дня, а наутро четвертого вернулся в таком виде, что Кит с трудом узнал в нем добродушного монаха. Никакой сутаны на нем не было и в помине; он был одет в отлично скроенный черный костюм, черную рубашку и белый воротничок, положенный пастору. На смену прочным сандалиям пришли начищенные черные ботинки. Волосы подстрижены очень коротко, борода выглядит стильно, а старые очки в стальной оправе сменили новые того же дизайна, только оправа золотая. В ансамбль входила изящная кожаная сумка на тонком ремешке и трость из черного дерева с серебряным набалдашником.
— Buongiorno! Buongiorno, everyone! {Доброе утро! Доброе утро всем! (итал.)} — входя в общий зал поздоровался он. Постоял, осматривая столы.
Кит в ожидании Мины, отошедшей по делам, бездельничал за второй чашкой кофе. Никаких дел у него не было, хотелось просто потрепаться с хозяйкой заведения и заодно подумать, что делать с пропавшим монахом. Услышав знакомый голос, он поднял глаза и тут же их выпучил.
— Что за?.. Брат Лазарь? — Он резко встал, едва не опрокинув стул.
Пастор направился прямо к его столу.
— Ну вот. Все поручения выполнил, — объявил брат Лазарь ошеломленному Киту, — и вернулся в новом облике.
В это время из кухни появилась Мина, заметила монаха и подбежала к нему.
— Я уже начала волноваться… — Она внезапно остановилась, только теперь обратив внимание на его новую внешность. — Что, черт возьми, вы задумали?
— Ах, синьора Мина. — Он поклонился, поцеловал ей руку, и больше уже не отпускал. — Я чудесно провел время. Был в Риме и посещал языковую школу.