Выбрать главу

Дарвонский мальчик питал к Дифу особую ненависть. Паф выделялся своей силой, но ума был невеликого. Он загонял свою жертву в угол со злобным упорством.

Диф не показывал виду, но перетрусил порядком. У Пафа ведь не хватит мозгов вовремя остановиться. Он может такую свалку устроить, что взрослым придется прибегнуть к официальным протестам. А отношения между Дарвонами и Норбонами и без того натянутые. Одна случайная стычка может вылиться в кровную месть.

Приглашение на ужин, как Бог из машины, спасло ситуацию.

Зачем только мать его приглашает тех, кто имеет зуб на их Семью? И почему обиды социального плана забываются медленнее, чем поражения в бизнесе?

Он твердо решил стать богатейшим сангарийцем всех времен. Богатство диктует собственные правила. Он вывернет все наизнанку, заставив Семейства руководствоваться здравым смыслом.

Застолье казалось Дифу невыносимо формальным и ритуальным.

Дело оборачивалось мрачно. Алкоголь сделал свое дело, но не вызвал подъем настроения и дружелюбия, а выплеснул наружу зависть и раздражение Семейств, вытесненных Норбонами с осирианского рынка.

Диф вымученно улыбался, стараясь не замечать окружающих его постных физиономий. Ужин протекал при гробовом молчании. На лицах крепло выражение враждебности.

Когда подали десерт, Дарвон-старший бросил вполголоса что-то оскорбительное в адрес Норбонов. Потом повторил то же самое погромче. Дифу стало страшно.

Все знали, что этот человек — горький пьяница, да и в трезвом виде не особо, воздержан на язык. Он может повести себя так, что Норбону не останется иного выхода, кроме дуэли.

Дарвон был ненамного умнее своего сына. Его так и подмывало зацепить человека, добившегося в жизни большего, чем он сам. И конечно же, глупая напыщенность его наследника неминуемо вовлечет его в вендетту. Тогда семья Норбонов налетит на него, как лев на котенка, и проглотит целиком.

Но дурак есть дурак — он всегда мелет всякий вздор, не задумываясь о последствиях. И Дарвон продолжал наседать. Его соседи по столу потихоньку отодвинулись, стараясь отмежеваться от его замечаний. Разделяя его ненависть, они вовсе не хотели разделять его глупость. И сидели теперь с мрачной безучастностью, словно грифы, парящие в воздухе в ожидании мертвечины.

Сангарийцы всегда находили удовольствие в чужих распрях.

За секунду до того, как вызов стал неминуем, вмешалась судьба.

В зал неожиданно ворвался Рафу с налитыми кровью глазами, потный, с перекошенным от страха лицом.

Он без всяких церемоний прервал хозяина на полуслове.

— Началось, сэр! — выпалил он, дыша Норбону в лицо. — Полевые рабочие объединились с племенным скотом и напали на надсмотрщиков. У некоторых есть оружие — раздобыли у дикарей. Сейчас мы пытаемся их усмирить, но возможна атака из леса.

Гости взволнованно загудели. Главы Семейств исправляющие наперебой просили разрешения связаться со станциями. Трудно было выбрать более подходящий момент для восстания. Все, чье слово в Префектласе решало, находились далеко от своих мест.

Гости, сбивчиво извиняясь, один за другим вставали из-за стола. Ропот неуверенности перешел в испуганный гул.

Панику усилил офицер вооруженных сил Норбонов. Он влетел галопом, перекрикивая шум:

— Сэр! Внимание всем! Сигнал с «Норбонского Копья»!

«Копье» было персональной яхтой Главы и флагманом флота Семьи.

— Неизвестные космолеты численностью до флотилии только что вышли из гиперпространства внутри лунной орбиты!

Во внезапно наступившей тишине кто-то чихнул. Сотня бледных лиц повернулась к офицеру.

— На вызовы не отвечают. Судя по типу, корабли принадлежат флоту людей. Сигнал с «Копья» внезапно прервался. Восстановить связь с кораблем не удалось. В районе его местонахождения мониторы показали резкий скачок гамма-радиации. Компьютер утверждает, что корабль получил пробоину в секторе двигателей, и произошел взрыв генераторов.

Тишина взорвалась. Все наперегонки устремились к выходу, думая теперь лишь об одном — как бы поскорее добраться до собственной станции. Постоянный кошмар сангарийцев стал явью. Люди отыскали своих мучителей.

Словно сам дьявол парил теперь по огромному залу, нагоняя ужас на всех, заставляя завороженно следить за своим безумным полетом. Женщины выли от страха. Мужчины с руганью пробивались к выходу, расталкивая всех локтями.

Налеты на станции случались и раньше. Люди не знали пощады. Их удовлетворяло лишь одно — полное уничтожение.

Конечно, Префектлас представлял собой целый мир, а мир нельзя взять наскоком и оккупировать, словно крохотный островок в океане. Без подавляющего численного превосходства в кораблях и живой силе — никак. Префектлас, хотя население его и жило разрозненно, обладал разветвленной сетью оборонительных сооружений. Сангарийцы бдительно стерегли свои богатства. В нормальных условиях одной флотилии под силу было бы лишь организовать блокаду.