Я взглянул вверх — маяк, казалось, возвышался где-то невероятно далеко. Невозможно поверить, что мы проделали такой долгий путь способом «голова-ноги» за столь короткое время.
Сейчас, во время прилива, скалы были мокрыми и скользкими, ветер казался настоящим ураганом, волны внизу яростно бились о камни, вода фонтанами вырывалась из щелей, словно из дыхала кита. О том, чтобы забраться обратно на утёс, можно было забыть; шторм набирал силу, валы достигали по меньшей мере десяти футов в высоту, так что этим путём тоже не спастись.
Очередной волной нас подбросило вверх и швырнуло на скалы; ошмётки пены брызнули во все стороны.
— А-а! — завопил я. Ох, как больно! Такие волны обращают камни в песок, и скоро они размолотят нас в пыль, если мы ничего не предпримем.
Наверху прогремел взрыв.
— Берегись! — услышал я крик Тайсона. Взорвался маячный фонарь, осыпав всё вокруг градом тяжёлых стеклянных осколков.
Стеклянная картечь и горящие куски древесины падали кругом. Наверху деревянный каркас дома подкосился, горящие балки, похоже, вот-вот покатятся по склону прямо на нас. Надо убираться! Единственной возможностью спасения оставалась вода.
— Но я не умею плавать! — вскрикнул Тайсон.
— Знаю, — откликнулся я и в это мгновение увидел, как к нам приближается ещё одна гигантская волна, самая зловещая из всех — вздымается, закрывая океан от наших взоров. — Зато я умею. Держись за меня! Я не позволю тебе утонуть.
Волна накатила прежде, чем мы успели сообразить, как действовать. Тайсон обхватил меня за пояс, и мы очутились под водой. Вал протащил нас по камням, затем бросил назад; нас крутило и швыряло во все стороны, пока я вообще не утратил понятие, где верх, где низ.
Когда моя голова вынырнула на поверхность, нас отнесло в ледяное открытое море, ярдов за сто от берега — долгих сто ярдов. Я сбросил ботинки и, таща за собой отплёвывающегося, кашляющего и захлёбывающегося Тайсона, погрёб к берегу. Тайсон изо всех сил цеплялся за мой ремень. В этот момент я отдал бы все сокровища мира за то, чтобы быть Дрю Лэндерсом или хотя бы Рэндалом; сильный пловец справился бы с задачей куда лучше меня.
Тайсон запаниковал и каждый раз, когда нас накрывало волной, едва не утаскивал меня под воду, но каким-то непостижимым образом мы всё же ухитрялись удерживать головы на поверхности. Я едва мог распрямить руки, чтобы сделать гребок, но бег сделал мои ноги сильными; я продолжал пинать воду, считая каждый толчок и вознося молитвы к Богу; этим последним, должен признать, я занимался крайне редко — лишь тогда, когда думал, что моей жизни что-то угрожает. Достаточно было всего какой-нибудь откатной волны, чтобы нас унесло в море с концами. Я начал задаваться вопросом, а не кружат ли где-нибудь здесь поблизости акулы. В городе, бывало, ходили слухи о людях, сожранных акулами поблизости от наших берегов, и Ральфи Шерман рассказывал... а, к чертям собачьим, что там рассказывал Ральфи Шерман.
Вал подхватил нас, мы на секунду оказались на гребне, а потом нас протащило по заросшему моллюсками дну; но это ничего, это хорошо — значит, земля близко! Когда мы вынырнули, нахлебавшийся воды Тайсон едва не задохнулся. Я схватил его за руку, восстановил равновесие, и мы побрели к берегу. Вода была такой холодной, что в тот момент, когда я встал на ноги, их свело судорогой. Я едва мог двигаться; и когда мы выползли на берег, то тут же свалились на мокрый песок.
— Мне надо... мне надо научить тебя плавать! — выдохнул я. — Чтобы в следующий раз... когда такое произойдёт... — Тут до меня дошло, что я сказанул, и я разразился хохотом. Я кашлял, отхаркивался, смеялся и плакал — всё одновременно.
По другую сторону утёса загудели сирены. Наконец-то прибыла пожарная команда, но тушить было уже нечего: весь дом рассыпался и обгорелые обломки свалились в океан. Осталась лишь пустая каменная башня, похожая на короткую, приземистую дымовую трубу. Где-то там, около неё, сейчас находились остальные члены Теневого клуба, наверняка убеждённые, что мы оба погибли. Ну что ж, их ожидает сюрприз!
— Эй, Тайсон, — позвал я. Он повернулся. — Вот. — Я открыл молнию на заднем кармане, извлёк сложенную пополам фотографию и протянул её Тайсону. — Я подумал, что ты хотел бы её сохранить.
Тайсон взял снимок, раскрыл, посмотрел... Я заглянул ему через плечо. Нет, ничего, его папа с мамой почти не пострадали. Впрочем, он тоже не очень.
— Это единственная фотка моих родителей, — сказал он.