— Да, мой владыка, — прижав руку к груди, с поклоном произнесла Магда. — Никуда она от нас не денется.
Глава 8
Зима, наконец, закончилась, одарив напоследок Гондервиль сильным снегопадом, который продолжался почти полторы недели. Но потом температура несмело поползла вверх, и все вокруг начало постепенно пробуждаться от зимней спячки. А это означало, что со дня на день наше небольшое войско могло выступить в путь.
Я понимал, что ранняя весна — это довольно сложный период для похода, особенно в условиях этого мира. Погода все еще может быть непредсказуемой — от холодных ветров до проливных дождей. Да и снег может еще не полностью растаять, что непременно превратит дороги в грязные труднопроходимые направления. Особенно в холмистой местности.
Ночи в эту пору еще холодные. Ночевки в такую погоду сопряжены с рисками обморожений и простуд. Особенно достанется нонкомбатантам, которые решили последовать за мной, они не такие закаленные, как горцы или те же мертонцы.
Поэтому мной было принято решение изначально осуществить переселение в два этапа. Сперва во главе со мной в марку отправится отряд из почти полутора тысяч человек. Тысяча из которых были воины, а остальные являлись гражданскими, которые бы отвечали за строительство жилья, складов, укрытий для животных, ремонт дорог, уход за скотиной и еще десятки других важных процессов. И уже когда все будет готово к приему большого количества людей и животных, следом за первым отрядом отправится остальная часть моего войска с переселенцами.
Ганс, кстати, оказался прав. Его предсказания, что в мою марку захотят переселиться многие из местных, полностью оправдались. Я бы даже сказал — реальность превзошла все самые смелые предположения.
Местные, после творившегося беспредела во время боевых действий, увидев, как за последние месяцы кардинально в лучшую сторону изменилась ситуация на землях, которые, по сути, находились под контролем моих людей, естественно, связали установленный порядок с персоной маркграфа де Валье.
Поэтому я не особо удивился, когда с первыми весенними деньками к Гондервилю со всех сторон потянулись жители из всех окрестных земель. Большие крестьянские семьи на телегах и повозках, загруженных скарбом, артели ремесленников, а также пешие одиночки, тащившие на себе свои скромные пожитки — все они шли ко мне, надеясь на лучшую жизнь. И их, похоже, не пугало переселение в земли, находящиеся на границе с Тенью. Видимо, теперь только со мной они связывали свое будущее благополучие.
Я, конечно, понимал, что это «переселение народов» еще аукнется мне конфликтами с бергонскими аристократами, земли которых крестьяне покидали целыми семьями, но препятствовать им я не пытался.
Во-первых, большинство из этих аристократов, пока их крестьян грабили, насиловали и убивали, отсиживались где-то за границей, вместо того чтобы с оружием в руках защищать свои земли. А во-вторых, учитывая последствия демографического спада последних лет, моему маркграфству в любом случае потребуется восполнять недостающие человеческие ресурсы за счет переселенцев из других регионов.
В общем, если кому-то из этих аристократов вдруг захочется поконфликтовать со мной, желаю им удачи. Она им очень пригодится, но вряд ли поможет.
Изначально, когда король «осчастливил» меня этим маркграфством, я был полностью настроен сосредоточиться на походах в Тень и добыче крудов.
В первую очередь я планировал обустроить базу в Форт де Грис, небольшом городе-крепости, который являлся столицей моей марки, а потом уже оттуда отправлять экспедиции за Барьер. Обустройством самого маркграфства я, если и собирался заниматься, то планировал делать это постепенно и без спешки. Тем более, что земли мне достались безлюдные и не особо обширные. И это еще мягко сказано.
Естественно, после моей успешной военной кампании многое изменилось, и в первоначальные планы пришлось вносить множество правок.
Большое количество переселенцев, потерявших свои дома и родичей, ставших, по сути, никому не нужными изгоями, видели во мне свое спасение. Да и для меня, как для начинающего феодала, замаячили новые перспективы, помимо добычи крудов.
Разумеется, опыта в этом направлении у меня никакого не было, но я примерно себе представлял, что именно буду делать. Кроме того, рядом со мной находилось много толковых людей, таких как мой сенешаль или тот же граф де Потье, которые всегда могли помочь как делом, так и советом.
Правда, когда я на одном из наших собраний обрисовал им свою стратегию ведения дел в маркграфстве, мои советчики серьезно призадумались. Особенно граф де Потье… и я понимал причину его мрачной задумчивости.
Для местных феодалов, которые веками управляли своими землями по старинке, любое изменение — это как красная тряпка для быка. Они привыкли, что крестьяне зависят от них во всем, платят дань урожаем, работают на их полях, да и вообще живут по правилам, которые диктует землевладелец. Для феодалов все это не просто устоявшийся порядок, а основа их власти и богатства.
Собственно, тот же граф де Потье был истинным сыном этой эпохи и ничем не отличался от себе подобных землевладельцев. Отсюда его, хоть и сдержанная, но негативная реакция.
Если вдруг какой-то маркграф-выскочка начнет снижать налоги или, что еще хуже, даст крестьянам возможность не платить их несколько лет, чтобы те «обросли жирком», а потом, что самое ужасное, этот вирус распространится и на другие земли — это будет прямой удар по кошельку и влиянию феодалов-консерваторов.
И им плевать на то, что такие реформы могли бы всерьез улучшить жизнь их крестьян. Для этих ребят все эти идеи выглядят, как угроза потерять контроль над своими владениями. Большинству из них даже в голову не приходит, что если все сделать аккуратно и по уму, то вследствие роста благосостояния крестьян, их собственная казна тоже начнет быстрее наполняться. В их глазах маркграф-выскочка — не просто новатор, а настоящий революционер, подрывающий устои их феодального мира.
Естественно, они не будут сидеть сложа руки. Скорее всего, начнут искать союзников среди других влиятельных вельмож, включая тех же жрецов, а потом и короля. И не стоит забывать про слухи и интриги — в этом деле они мастера. А если все пойдет совсем плохо, могут и за оружие взяться, чтобы защитить свои привилегии и проучить зарвавшегося бастарда.
В общем, если бы мое маркграфство находилось в центре страны, то мои тезисы были бы настоящим вызовом всему феодальному обществу. Крестьяне, несомненно, одобрили бы мои начинания, пусть сперва в их глазах я бы прослыл этаким чудаком, но для феодалов, в особенности моих соседей, превратился бы во врага номер один как пить дать. Достаточно было посмотреть на хмурую физиономию графа де Потье, когда я зачитал ему несколько тезисов из своего плана. А ведь он услышал лишь малую часть того, что я намеревался провернуть в своей марке.
Но маркграфство Валье находилось слишком далеко от всего так называемого цивилизованного мира, и до моих планов никому сейчас не было дела. Тем более, что Карл III ясно дал мне понять, что я могу делать в своей марке все, что захочу.
Кроме того, на данный момент, если кому-то вдруг не понравится, как я веду дела у себя во владениях, мне все равно никто ничего не сможет возразить — просто не хватит смелости.
Однако в будущем, если все, что я задумал, будет успешно реализовано, в мое маркграфство начнется массовое паломничество беженцев как из Бергонии, так и из других стран. Вот тогда и стоит ждать проблем.
Что же касается моих идей, то на самом деле ничего особенного я не планировал делать.
Я всего лишь решил дать крестьянам передышку. У них и так на плечах огромный груз. Война, переезд на новое место… Так что в ближайшие пару-тройку лет ренту за землю платить они не будут. Пусть спокойно сконцентрируются на том, чтобы поднять свои хозяйства на ноги. Вот тогда и поговорим о выплатах.
Если я увижу, что дела у крестьян идут на поправку, но они еще не совсем готовы к большим выплатам, предложу разбить сумму на части. Пусть выплачивают постепенно, раз в квартал, например, или раз в полгода.