— Похоже, мы ошибались, — кивнул киммериец. — Следы Черного Солнца ведут не в Бельверус, а в Арелату. Насколько я понимаю, наибольшее распространение ересь получила именно в Коринфском протекторате? Рисунок получается прелюбопытный: тот хмырь, который заявился к Хальку, утверждал, будто ставит перед собой исключительно политические цели, для достижения которых был избран настолько оригинальный способ… Мораддин, Нимед, Ринга, похоже у вас крупные неприятности!
— Нам не привыкать, — мрачно пошутила герцогиня Эрде. — Действительно, весьма похоже, что все нити заговора увязаны на Арелату. Руку даю не отсечение — они готовят мятеж и отделение протектората от Немедии. Мало того, аппетиты Черного Солнца распространились и на другие области Полудня — хотят создать свою империю. Причем, если подходить с чисто прагматической точки зрения, новое государство фатаренов будет контролировать все до единого торговые пути между Полуночью и Полуднем, включая половину Дороги Королей, а это уже не шуточки. Понимаете, какие у них запросы?
Мораддин только головой покачал:
— Если отбросить ширму, которой прикрываются заговорщики — я имею в виду религиозное учение Мэниха, — то получается, что мы столкнулись с исключительно продуманным планом по отделению от Немедии и Аквилонии важнейших провинций. Не спорю, у Черного Солнца были недочеты — взять хоть историю с их магическим конклавом, но исполнено все равно красиво! Власти наших стран обеспокоены прежде всего распространением ереси, не видя за этим главного! Клянусь, тому, кто это придумал, я бы золотой конный памятник поставил! За изобретательность.
— Дорогой герцог, эмоциями и установкой монументов делу не поможешь, — вмешался барон Гленнор. — Скоро рассветет, а мы еще не решили, как поступить. Похоже, действовать придется сразу в нескольких направлениях. И, что самое главное, мы обязаны выработать план противодействия Черному Солнцу до наступления зимы. Боюсь, открытое выступление заговорщиков спланировано именно на зиму — я не исключаю, что гость месьора Халька рассчитывал не только избавиться от своих колдунов с помощью аквилонцев, но и тем самым отвлечь наше внимание от некого другого события, обязанного произойти примерно в то время, когда маги Черного Солнца должны собраться в городе-святилище кхарийцев.
— Можно счесть нас слишком подозрительными, но я склонен поддержать барона Гленнора, — отозвался Мораддин. — В этой истории доселе слишком много непонятного. Так или иначе, нам придется одновременно противостоять магическому конклаву, напору со стороны проповедников-фатаренов в Полуденных провинциях обоих королевств и возможной военной угрозе. Дело найдется каждому…
* * *Я вернулся в свои покои только после восхода тусклого осеннего солнца. К этому времени высокое собрание разошлось: Рэльгонн, на сей раз без моей помощи, отправил гостей по домам и раскланялся — ему следовало возвращаться в Бритунию. Недовольный всем сущим (а королем особенно) жрец Хродомер уехал в портшезе в свою резиденцию при главном храме Тарантии, Тотлант и Веллан отправились спать, а я, забрав пергаменты с записями, побрел наверх, к библиотеке.
— Хальк, не торопись! — послышался с лестничного пролета возглас Конана. Стоявшие в коридоре Алые Кирасиры замерли, ровно статуи — король все-таки! — У тебя найдется что-нибудь перекусить? Не хочу гонять своих камер-лакеев на кухню!
— Джигг — человек запасливый, — ответил я, дожидаясь быстро поднимавшегося по лестнице киммерийца. — Он наверняка приготовил завтрак, все-таки мы целую ночь сидели…
Так и есть: камердинер встретил нас на пороге и величественным жестом указал в сторону трапезной комнаты, где уже был сервирован стол, причем на двоих. Не понимаю, откуда у Джигга столь невероятное чутье — такое впечатление, что он всегда точно знает, когда именно и вместе с каким количеством гостей я приду. Не иначе, какая-то особенная магия камердинеров!
— Ну и что ты скажешь, Хальк? — проворчал варвар, самостоятельно налив себе вина и взгромоздив на серебряную тарелку изрядный ломоть свиной грудинки в остром соусе. — Думаешь, мы справимся?