— В соответствии с кордавским договором между королями Заката от 1296 года использование боевых животных в войне не возбраняется, — грустно усмехнулся герцог. — Любого, кто начнет возмущаться, ткнем носом в соответствующий параграф соглашения.
— Илитиды — вовсе не боевые животные, — не преминул заметить я. — Да и ваши метаципленарии…
— Боги милостивые, вы и об этом знаете? — поразился Амори, немедленно меня перебив. — Хотя после визита головорезов из Вертрауэна в замок барона Кулда мы и не надеялись на сохранение тайны… Хальк, передайте королю Конану, что мы не собираемся бросать в бой порождения магии кхарийцев, хотя колдуны нашего конклава настаивают на этом. Метаципленарии — другое дело. Птицы являются живыми существами, ничуть не хуже и не лучше обыкновенных боевых слонов, а вот толку от них гораздо больше…
— Откуда вы их раздобыли? — спросил я.
— Прочитал о метаципленариях в старинной книге, нанял в Зингаре корабль и отправил на Огненные острова своих людей, которые должны были привезти десяток-другой птенцов разного пола. Заодно удалось пленить нескольких дикарей, умеющих обучать птиц. Так что мы с Нимедом еще повоюем… Достойные месьоры, времени у меня уже не осталось, будем прощаться. Запомните: если вам будет угрожать опасность, немедленно покиньте Арелату и скрытно переберитесь в замок Бокер, это в горах, к Полуденному Закату от города. Каштелян и стража будут предупреждены. А уж я найду способ переправить вас оттуда обратно в Аквилонию.
— Думаю, ваша помощь не понадобится, — самонадеянно сказал Хальк. — Но все равно спасибо.
— И, очень прошу, поменьше балуйтесь магией. Наш конклав в полном составе находится в Коринфии, колдуны следят за всеми проявлениями волшебства, а уж если они вами всерьез заинтересуются, и вы окажетесь в руках этих неприятных месьоров, я не смогу вас вытащить.
— Когда ждать обещанных сведений? — напомнил барон Юсдаль.
— Через два-три дня к вам придет посланник. Тот самый юноша, которого вы сегодня видели.
— Скажите ему, чтобы одевался попроще, — как бы невзначай заметил я. — Выглядит будто злодей-отравитель из балаганного спектакля. Внимание привлекает.
— Хорошо, — кивнул герцог. — Идите, вас отвезут домой. И умоляю — будьте тише воды, ниже травы!
Перед моим взором на мгновение встал образ ухмыляющегося графа Кертиса, но я решительно отогнал это видение и шагнул к лестнице, потянув Халька за рукав.
— Постойте! — воскликнул вдруг библиотекарь. Направившийся к противоположной двери Ибелен запнулся на полушаге. — Ваша светлость, как вы нашли нас в Арелате?
— Магия. Та же самая магия, при помощи которой я посетил вас в Тарантии. Не беспокойтесь, мой личный волшебник — верный человек…
— Очень на это надеюсь, — беззвучно шепнул Хальк, но собой надежды в его глазах я не увидел.
* * *Я еще издалека приметил появившихся возле коновязи «Горного орла» лошадей под одинаковыми седлами, украшенными гербами Арелаты — серебряный барс на пересеченном черно-зеленом геральдическом щите. Над щитом красовался меч, оплетенный лавровыми листьями. Так и есть — эмблема стражи городского магистрата. Неужто за нас взялись всерьез?
— Хальк, никакой паники, — тихо сказал я библиотекарю. — Все бумаги у нас в полном порядке, не подкопаешься… Главное — вести себя естественно.
Окликнув тоже заподозрившего неладное возницу, я приказал остановиться в полуквартале от постоялого двора, и экипаж немедленно исчез в одной из боковых улочек. До ворот «Горного орла» мы шли пешком, стараясь выглядеть праздными отдыхающими.
Едва мы вошли в главную гостевую — она же обеденная — залу таверны, как к нам устремился слегка напуганный хозяин и, указывая на сидевших за дальним столом господ в зеленоватой с серебром форме, уведомил:
— Месьоры, тут к вам пришли… Говорят, будто по поручению протектора Арелаты. Уже допросили лекаря господина барона, но он отказался говорить, пока не прибудет сам месьор Линген…
— Ясно, — зло бросил Хальк. — Гвай, пошли разбираться.
Блюстителей было семеро. Сервент и полдюжины обычных стражей. Причем молодой сервент (ему, наверное, и двадцати пяти не исполнилось) дворянином не является — в Коринфии все благородные носят золотые пояса с личным гербом. У него же ремень обычный, кожаный, с дешевыми бронзовыми бляшками. Смотрит нагловато, прыщи на роже.