— Почему мой сын? Чёртово пророчество начало сбываться!
Нажал на селектор:
— Соедини меня с Крестовским
— Привет Эраст, как дела? — сказал с улыбкой, как будто на том конце его могли видеть
Взял в руки календарь и продолжил:
— Я напомнить, завтра похороны Бориса, привози Анжелу. Владимир будет, пусть вспомнят друг друга. Несмотря на события я считаю, что настал момент, когда нам надо соединить… любящие сердца. А то сами они не торопятся. Завтра будут только свои. Всё договорились!
Отключившись, Белозёрский покрутил в руках настольный календарь и пробормотал себе под нос:
— Завтра начнётся отсчёт. Пора положить конец этой демократии.
Довольный придуманным планом Белозёрский вышел из кабинета и пошёл в сторону того крыла, куда распорядился запереть разбушевавшегося вчера Владимира.
— Пропусти, пока не входить, — распорядился Белозёрский охране, которая стояла возле входа, и прошёл в комнату к сыну.
Владимир лежал на кровати, при виде отца не удосужился встать, просто посмотрел на него
— Хочешь, чтобы твоя ведьма осталась в живых? — как и всегда, Белозёрский всегда сразу переходил к делу.
Взгляд Владимира стал более заинтересованным, и он спросил, не дождавшись пока отец продолжит:
— И что я должен сделать? Убить кого-нибудь?
— Ты должен жениться на Анжеле Крестовской и тогда я сохраню твоей ведьме жизнь
— Я женат, — сказал Владимир.
— Значит ты всё-таки хочешь стать вдовцом? — Белозёрский старший выдержал паузу и продолжил: — мне всё равно как ты женишься на Анжеле Крестовской — после чего развернулся и направился к выходу
Владимир не выдержал, и ответил:
— Я согласен, но я хочу от тебя магическую клятву, что ты не причинишь ей вреда.
И к удивлению Владимира, отец, всегда очень болезненно относившийся ко всякого рода магическим обязательствам, согласился:
— Я дам клятву, если и ты её дашь, что женишься на Крестовской
Владимир кивнул: — Справедливо.
На руках его были наручники. Это были наручники из специального сплава, который использовала только магполиция. Действовали на любую магию, блокируя источник.
— Сними, — сказал Владимир
— Сначала клятва— произнёс Белозёрский
Оба мага, отец и сын поклялись том, что ни один из них не собирался выполнять.
После того, как отец вышел, Владимир сел и уронил голову на ладони и произнёс, глядя вникуда:
— Надеюсь, что ты поймёшь, почему я так поступил, любовь моя.
Дверь отворилась и в комнату вошла Ольга Григорьевна.
— Бабуля, — ласково сказал Владимир, и она села рядом с внуком обняла его стала гладить по голове, как в детстве, когда он прибегал поделится радостью или горестью.
— Завтра Борю хоронят, — глухо сказа Ольга Григорьевна, — это ужасно, когда умирают молодые.
Александр говорит, что ты знаешь, кто убил.
Владимир отстранился:
— То, что Борис умер — этот просто несчастливое стечение обстоятельств. Его никто не убивал, —устало произнёс Владимир, прикрыл глаза и добавил:
— ну хоть ты мне поверь, — с надрывом в голосе сказал он.
— Я верю, — мягко сказала Ольга Григорьевна, — верю.
— А я женился, — сказал Владимир и показал бабуле тату на запястья
— Что это? — Ольга Григорьевна внимательно посмотрела
— Это то, что я думаю? Зачем ты сделал такую тату? — видимо, бабуля подумала, что это было сделано по тому рисунку, который она высылала
— Это не тату, — мрачно произнёс Владимир, — это брачная вязь стихий, я женился.
Ольга Григорьевна вдруг замолчала, чуть ли не с ужасом глядя на эту тату.
— Никому не показывай, Вова, — с тревогой в голосе сказала бабуля, —а особенно отцу.
Глава 30
На похороны Бориса Белозёрского приглашённые стали съезжаться почти с самого утра. Вереница чёрных машин змеилась по Новорижскому шоссе. Давно, а может быть и никогда, живущие здесь не видели такого количества дорогих марок магавтомобилей.
Прощание с Борисом проходило в загородной резиденции Белозёрских, там был и ритуальный зал и фамильный склеп.
Маги шли потоком, сначала подходя к гробу, возле которого сидела «безутешная» вдова в брендовом чёрном костюме, который невероятно ей шёл, подчёркивая достоинства и скрывая недостатки. Рядом с матерью с грустными и усталыми личиками сидели двое детей, мальчик и девочка. И вот их горе явно было неподдельным. Но в этом возрасте смерть это что-то невозможно далёкое, именно поэтому на лице у девочки периодически мелькало что-то похожее на недоумение.