Дю Прац улыбнулся:
— Надеюсь, если Богу будет угодно распутать узел наших сегодняшних проблем.
— Проходите, — глухо пригласил Андре Пениго, — оставьте любезности на потом, давайте говорить о деле. Без обид, мистер Франклин, но что вы скажете, если я во время разговора буду держать руку так? — И он прижал руку к сердцу.
Франклин улыбнулся:
— Я задам вам несколько вопросов. Вы искренне признаетесь в любви к человечеству?
— Да, — хором ответили Пениго и дю Прац.
— Следует ли наказывать человека за его рискованные теоретические рассуждения или за соблюдение религиозных ритуалов?
— Нет, — так же хором ответили французы.
— А любите ли вы истину ради самой истины? И готовы ли вы искать ее и, найдя, делиться с другими?
— Да.
— Прекрасно, — сказал Франклин. — В таком случае я предлагаю заседание Тайного союза объявить открытым и с готовностью выслушаю то, что вы хотите мне сказать.
Пениго удовлетворенно кивнул.
— Присаживайтесь, — сказал дю Прац, — могу предложить вина.
— А нет ли у вас чего-нибудь бодрящего — чая или кофе? — спросил Франклин.
— Ни чая, ни кофе у меня нет, но могу предложить вам напиток индейцев, очень бодрит.
— Кассина?
— Да.
— Мы пили его, когда в Каролину из-за океана практически перестали поступать товары. Хороший напиток.
— Ангелика! — позвал дю Прац.
— Да, мсье. — В комнату вошла молодая индианка с подносом, на котором стояли несколько чашек и дымящийся чайник.
Похоже, дю Прац предугадал вкусы гостей, и вскоре они уже все пили черный и крепкий индейский чай. Сильно ощущалась горчинка, к которой Франклин не привык, но это не портило вкуса напитка. Подействовал он почти мгновенно, в голове просветлело.
— Прежде всего, — начал дю Прац, — я должен сообщить, что на мой эфирограф пришло сообщение от Тайного союза.
— Можно взглянуть?
Дю Прац протянул листок. Написано рукой Томаса Нейрна, зашифровано по самому последнему согласованному между ними образцу.
— Расшифровали его? — спросил Франклин.
— Да, это послание всем членам Тайного союза. Оно гласит… — Дю Прац напряженно поморщился. — «Армия Оглторпа полностью разгромлена. Каролина в руках претендента. Нейрн удерживает форт Монтгомери, силы тают, форт скоро падет».
Франклин ждал наихудшего, и вот оно случилось, он опустил голову и закрыл лицо руками.
— Как быстро, — пробормотал он.
Земля разверзлась и поглотила всех, кого он любил. В уголках глаз защипало от навернувшихся слез, он вспомнил солдат форта Моор, они радостно приветствовали его в полной уверенности, что через несколько недель индейские воины и магические приемы Франклина спасут их всех и мир снова встанет с головы на ноги. Сколько их погибло, сколько искалечено, попало в плен, без рук, без ног, может быть проклинающих его.
Господи, и что же стало с Ленкой? Он оставил ее с Нейрном, и, зная ее характер, Франклин был уверен, что она обязательно возьмет в руки оружие и будет защищать форт.
— Все безнадежно?
— Об Оглторпе и Континентальной армии нам ничего не известно. Нейрн считает, что маркграф погиб. Губернатор Нейрн планирует со своими солдатами покинуть форт Монтгомери и через земли аппалачей добраться сюда. Он надеется…
— Что я выполнил свою задачу и заручился поддержкой французов, — мрачно закончил за него Франклин. — Королю Филиппу известно об этом, ну хотя бы частично?
— Скорее всего — нет.
— А скажите, — подал голос Роберт, — как до вас дошло это сообщение, если вот уже несколько месяцев ни ковета, ни король ничего не получали?
Дю Прац вздернул бровь:
— Не могу сказать ничего достоверного о ковета. Но Нейрн выразил подозрение, что многие из его сообщений не достигли цели или, возможно, были перехвачены. И это, последнее, обрывается на полуслове. А что касается короля, то его хорошо… защищают от подобных вещей, и делает это один из его министров. Кто — точно не знаем, только предполагаем.
— Предатель?
— Более всего похоже на заговор. Несколько офицеров и титулованных особ считают, что они могут управлять более эффективно, нежели его величество.
— Не сомневаюсь, что при них будет больше порядка, — сказал Франклин. — Вы, на чьей стороне?
Андре Пениго трубно кашлянул:
— Мы думали над этим вопросом, даже делали ставку на Тайный союз, хотя у нас нет кандидата с достойной трона родословной. Возможно, д'Артакит был бы на этом месте лучше короля, он был здесь во времена губернаторства Бьенвиля и правил городом, когда он еще назывался Мобил. Но каким бы ни был расклад, мы поддерживаем короля Филиппа.
— Получается, д'Артакит — главный претендент на трон?
— Не просто главный, а тот, кому он действительно может достаться, если вы это имеете в виду. Остальные — напыщенные болваны, и я не думаю, что они могли бы перехватывать сообщения прямо под носом у короля. А вот д'Артакиту это удается.
— Тогда он, должно быть, знает, что остатки нашей армии идут сюда, даже если королю это неизвестно. Как он поступит в этом случае?
— Думаем, он что-то наобещал Стерну, а после сегодняшнего вечера тот будет особенно настойчив в своих требованиях. А король, кажется, склоняется больше на вашу сторону. Так что в дальнейшей торговле со Стерном д'Артакит будет использовать это в своих интересах. Если в борьбе с королем Стерн воспользуется достаточно большой силой, то нас здесь ждут значительные неприятности.
— Черт, — выругался Франклин, — сколько в этой дипломатии всяческих хитросплетений.
— А что осталось от нашей армии? — Роберт, как всегда, задавал только практические вопросы.
— Об этом в сообщении ничего не сказано, — ответил дю Прац. — Думаю, они побоялись называть точную цифру на тот случай, если сообщение будет перехвачено.
— Все правильно, — сказал Франклин, залпом допил остатки индейского чая и протянул чашку девушке, за дополнительной порцией. — Разрешите воспользоваться вашим эфирографом?
— Пожалуйста, — ответил дю Прац.
— Попробую связаться с Нейрном и Оглторпом.
— И что потом?
— Посмотрим, чем мы можем им помочь отсюда. Мсье дю Прац, что будет, если д'Артакит предпримет попытку переворота?
— У Тайного союза имеются некоторые ресурсы, но противник значительно превосходит нас числом. Если вы к нам присоединитесь, то есть шанс предотвратить переворот, при условии, что они не начнут с убийства короля. А пока нам только и остается, что все время быть настороже.
— Нет, — возразил Франклин, — мы не можем оставаться в роли наблюдателей. Мы должны действовать.
— У вас есть план?
— Нет. — У Франклина перехватило дыхание. — У вас есть сведения о погружающихся под воду кораблях?
— Да. Но в наших водах они не показывались, хотя их можно ждать в любой момент, если Восточное побережье сейчас для них безопасно…
— Да. — Перед глазами Франклина мгновенно нарисовалась картина. — Да, черт возьми. Они пошлют их на юг в обход Флориды. Возможно, поэтому Нейрн решил покинуть земли аппалачей, у них нет прибрежных фортов. Как вы думаете, когда они будут здесь?
— У вас созрел план?
— Тянуть время, играть на любви короля к науке. Хотя вряд ли мне это удастся, я сам себе помешал. Сегодня за ужином я, конечно же, убедил Стерна, что ему не удастся повлиять на короля. И он предпримет иной маневр. С нашей помощью переворот совершен, и король лежит мертвый в своей постели.
— Вы слишком дали волю воображению, — хрипло урезонил Франклина Андре Пениго. — Разве мы не сказали, что следим за развитием событий? Сегодня ночью король не умрет.
— Хорошо, — сказал Франклин. — Тогда завтра ночью может что-то случиться.
— Это предвидение?
— Скорее обещание.
— Из этого следует, что у вас есть план.
У Франклина вырвался звук, похожий на жалкий смех: