- Bon Dieu! - прошептал Гастон. - Гнедую лошадь, да, монсеньор.
- Гнедую лошадь, которая принадлежит некоему мистеру Мэнверсу из Кросби-Холла и была продана милордом Рупертом в понедельник. Ты ее выкупишь. - Вслед за первым полетел второй кошелек. - Цена не важна. Распорядишься, чтобы ее отвели в Кросби-Холл с поклоном от милорда Руперта и... э... благодарностью. Это ты тоже понял?
- Да, монсеньор, - ответил Гастон уныло.
- Bien. Сегодня, если не ошибаюсь, среда. Вернешься сюда не позднее понедельника. А теперь пошли ко мне Мийкина. Можешь идти.
Незамедлительно явился грум.
- Ваша светлость изволили звать?
- Да. Поедешь в Париж, друг мои, не позже чем через час.
- Слушаюсь, ваша светлость.
- И предупредишь превосходнейшего Уокера о моем приезде. Вернешься с дормезом, малой дорожной каретой и коляской для багажа милорда Руперта. В Руане, Тине и Понтуазе оставишь сменных лошадей. В Руане я переночую в "Золотом петухе".
- Слушаюсь, ваша светлость. Какой день назвать хозяину?
- Не имею ни малейшего представления, - ответил герцог. - Но когда приеду, мне потребуются четыре спальни, гостиная и комнаты для моих слуг. Надеюсь, я говорю ясно?
- Да, ваша светлость.
- Это все, - сказал Эйвон.
Мийкин поклонился и вышел.
- Voyons, - заметила Леони из своего кресла у камина. - Мне очень нравится слушать, как вы говорите, сделай это, сделай то! Мне нравится слышать, как они отвечают только: "Слушаю, монсеньор" - и сразу бегут исполнять ваше распоряжение.
Эйвон улыбнулся,
- Только раз в жизни у меня был слуга, который осмеливался возражать, когда я приказывал.
- О? - Леони посмотрела на него самым невинным взглядом. - И кто же это был, монсеньор?
- Паж, моя дорогая, по имени... э... Леон.
Глаза у нее заискрились, но она чинно сложила
руки на коленях.
- Tiens! He понимаю, как он посмел, монсеньор.
- Мне кажется, он посмел бы сделать все, что ему вздумалось бы, сказал герцог.
- Правда? А он вам нравился, монсеньор?
- Ты кокетка, дорогая моя.
Она засмеялась, покраснела и кивнула.
- Это не комплимент, - заметил герцог, подошел к камину и сел. - Как ты слышала, я послал
за твоей дуэньей.
- Да. - Она состроила гримаску. - Но ведь до понедельника она не приедет, правда? А зачем мы едем в Париж?
- Почему бы и нет? - ответил Эйвон. - Твое воспитание почти завершено. И ты сделаешь реверанс высшему свету.
- Неужели, монсеньор? Vraiment? Наверное, это будет fort amusant*. И я буду ездить к Вассо?
______________
* Очень забавно (фр.).
Брови герцога сошлись на переносице.
- Нет, ma fille, не будешь. Это одно из тех мест, которые ты постараешься забыть.
Леони поглядела на него из-под ресниц.
- И... и Мэзон-Шурваль?
- Я возил тебя туда? - Его светлость все еще хмурился.
- Но да, монсеньор. Только вы приказали мне ждать вас в вестибюле.
- Значит, настолько порядочности во мне еще осталось. Да, Мэзон-Шурваль ты должна забыть непременно. Интересно бы узнать, каким он тебе показался?
- Да никаким, монсеньор. По-моему, это не слишком хорошее место.
- Да, малютка, ты права. Это не очень хорошее место, и я не был... хорошим, когда повез тебя туда. Ты вступишь в совсем другой мир.
- Расскажите! - умоляюще сказала Леони. - Я буду ездить на балы?
- Непременно, ma belle*.
______________
* Моя красавица (фр.).
- И вы будете танцевать со мной?
- Дорогая моя, оспаривать эту честь найдется много кавалеров. Я тебе не понадоблюсь.
- Если вы не будете танцевать со мной, я совсем не стану танцевать, объявила Леони. - Но вы же будете, правда?
- Может быть, - сказал он.
- Я не люблю "может быть", - сказала она. - Обещайте!
- Нет, ты на самом деле чрезвычайно exigeante*, - пожаловался он. - Для меня время танцев уже миновало.
______________
* Требовательна (фр.).
- Eh, bien! - Леони вздернула подбородок. - Ну а для меня оно еще не пришло, я слишком молода, чтобы танцевать. Nous voila!*
______________
* Здесь: вот так (фр.).
- Ты, моя малютка, - сказал герцог сурово, - очень своевольный и непослушный ребенок. Не понимаю, как я еще тебя терплю!
- Да, монсеньор. А вы будете танцевать со мной?
- Неисправима! - засмеялся он. - Да, малютка. По улице процокали лошадиные копыта, их перестук замер у дверей.
- Монсеньор... вы думаете... это... это он? - с тревогой спросила Леони.
- Вполне вероятно, моя дорогая. Спектакль начинается.
- Монсеньор, я... я не чувствую себя... такой уж смелой.
Он встал и произнес негромко:
- Ты не уронишь своего достоинства, малютка. Или моего. Бояться нечего.
- Д-да, монсеньор.
Вошел хозяин гостиницы.
- Монсеньор, к милорду приехал мосье доктор.
- Какое разочарование! - вздохнул герцог. - Сейчас поднимусь. Оставайся здесь, дитя мое, и если мой дражайший друг приедет, помни, что ты моя воспитанница, и веди себя с подобающей вежливостью.
- Хорошо, монсеньор, - произнесла она запинаясь. - Но вы скоро вернетесь, правда?
- Без сомнения. - Его светлость вышел, шурша полами кафтана.
Леони снова села и уставилась на носки своих туфель. Наверху в комнате Руперта раздавались шаги и приглушенные звуки голосов. Это напоминание, что герцог близко, ее немного успокоило, но когда по булыжнику снаружи зацокали копыта, легкий румянец покинул ее щеки.
"На этот раз сейчас войдет свиное отродье, - подумала Леони. - А монсеньора все нет! Наверное, он хочет, чтобы сначала спектакль сыграла я одна. Eh, bien, Leonie, courage!*"
______________
* Что ж, Леони, мужайся! (фр.)
До нее донесся гневный голос Сен-Вира у входной двери, послышались быстрые шаги, дверь распахнулась, и на пороге вырос граф. Сапоги у него были облеплены грязью, плащ забрызган. В руке он сжимал перчатки и хлыст, его жабо и волосы были в беспорядке. Леони бросила на него высокомерный взгляд, безупречно скопировав леди Фанни. На мгновение граф словно бы растерялся, но тут же шагнул вперед с лицом чернее тучи.
- Думали провести меня, мадемуазель паж, э? Взять надо мной верх не так-то просто. Не знаю, где вы раздобыли этот изящный наряд, но он вам не поможет.
Леони поднялась с кресла и смерила его взглядом с головы до ног.