- Я заставила монсеньора научить меня одной очень кровожадной вещи, сообщила она. - Вы даже не знаете!
- Чему же, кисонька?
- А я не скажу! - Она умудренно покачала головой. - Не хочу, чтобы вы говорили, что это неблаговоспитанно.
- Ах, Джастин, что ты придумал? Какое-нибудь мальчишество!
- Так скажите же! - попросил Марлинг. - Вы раздразнили наше любопытство, и скоро мы начнем теряться в догадках.
- Черт, ты имеешь в виду... - начал Руперт.
Леони замахала на него руками.
- Нет, нет, imbйcile! Tais-toi!* - Она чопорно поджала губы. - Мосье Марлинг будет шокирован, а мадам скажет, что это совсем нереспектабельно. Монсеньор, пусть он молчит!
______________
* ...идиот! Замолчи! (фр.)
- Легко вообразить, что это какая-то черная тайна, - заметил герцог. Если не ошибаюсь, я несколько раз просил тебя, малютка, не называть Руперта "imbйcile".
- Но, монсеньор, он же imbйcile, - возразила она. - Вы же знаете!
- Несомненно, mа fille, но я не оповещаю об этом весь мир.
- Ну, тогда я не знаю, как мне его называть, - пожаловалась Леони. - Он меня называет бешеной и дикой кошкой, монсеньор!
- И за дело, черт побери! - вскричал милорд.
- Вовсе нет, Руперт! Я не такая. Я благовоспитанная барышня, так говорит монсеньор.
- Заведомо ложное утверждение, - сказал его светлость. - И я что-то не припоминаю, малютка, чтобы хотя бы раз говорил что-либо подобное.
- Но монсеньор, вы только минуту назад сказали, что у вас плохая память! - И она лукаво взглянула на него из-под ресниц, что у нее получалось обворожительно.
Раздался общий смех, глаза Эйвона весело прищурились. Он взял веер и хлопнул Леони по пальцам. Она хихикнула и торжествующе посмотрела на остальных.
- Voyons! Я вас всех заставила засмеяться! - объявила она. - И я хотела, чтобы вы засмеялись. Я - остроумица, enfin.
Давенант смотрел на Эйвона, начиная догадываться, потому что в глазах герцога, устремленных на его воспитанницу, была неизъяснимая нежность, и Давенанту просто не верилось, что он глядит на его светлость.
- Право же, что за дитя! - сказала миледи, утирая глаза платочком. Клянусь, в твоем возрасте я не осмелилась бы так заговорить с Джастином ни за что на свете!
- И я, - подхватил Руперт. - Но, разрази меня, она осмелится на что угодно! - Он обернулся к Давенанту. - Такой девушки еще не рождалось, Хью! Вы знаете, ее даже похитили!
- Похитили? - Давенант обвел всех недоверчивым взглядом. - То есть как похитили?
- Да это свиное отродье, - презрительно объяснила Леони.
- Любовь моя! - Леди Фанни приподнялась. - Я не ослышалась? Какие слова ты произнесла?
- Да, но, мадам, монсеньор позволяет мне говорить "свиное отродье". Ведь правда, монсеньор?
- Малютка, это не слишком изящное выражение, и оно ни с какой стороны не внушает мне восторга, но, если не ошибаюсь, я действительно сказал, что буду его терпеть, если ты воздержишься от упоминаний о свином... э... пойле.
- Ну да, - сказала она победоносно.
- Но что все это означает? - перебил Давенант. - Кто похитил Леони? Это правда?
Марлинг кивнул.
- Редкая гнусность!
- Но кто это? Кто это... свиное отродье?
- Мерзкий граф Сен-Вир! - сказала Леони. - Он заставил меня проглотить скверное питье и привез во Францию, а Руперт меня спас!
Давенант впился глазами в герцога.
- Сен-Вир! - сказал он и повторил еле слышно: - Сен-Вир!
Его светлость быстро оглянулся. Но лакеи давно вышли.
- Да, Хью, да! Милейший граф.
Давенант открыл было рот, но снова его закрыл, ничего не сказав.
- Совершенно верно, - кивнул его светлость.
- Но Эйвон, - это сказал Марлинг, - Фанни говорит, что Сен-Виру и его жене посланы приглашения на бал. Зачем вам это?
- По-моему, какая-то причина у меня есть, - задумчиво произнес его светлость. - Без сомнения, рано или поздно я припомню какая.
- Если этот мерзавец явится, я не сумею сдержаться! - отрезал Руперт.
- Не думаю, что он приедет, дитя мое. Хью, если ты кончил, предлагаю перейти в библиотеку. Это единственная комната, где Фанни ничего не тронула.
Фанни встала из-за стола и погрозила брату пальцем.
- Перед началом бала я распахну ее двери, можешь быть спокоен! И я думаю, не расставить ли там карточные столики?
- Нет, - твердо сказала Леони. - Это совсем-совсем наша комната, монсеньор. Не позволяйте ей! - Она оперлась кончиками пальцев на его полусогнутую руку и приготовилась выйти с ним из столовой. Хью расслышал настойчивый шепот: - Монсеньор, только не эту комнату! Мы всегда сидим там. Вы привели меня туда в самый первый вечер.
Эйвон повернул голову.
-Ты слышишь, Фанни?
- Несносно! - страдальчески произнесла миледи. - Какая разница, дитя? Что за причина?
- Мадам, я не нахожу нужного слова. Вот как отвечает монсеньор, когда вы спрашиваете, почему он делает то или это.
Руперт открыл дверь.
- Черт, я знаю, о чем она! Прихоть!
- C'est cela!* - Леони сделала пируэт. - Сегодня вечером ты очень умен, Руперт, так мне кажется.
______________
* Здесь: вот-вот! (фр.)
Дамы рано удалились спать, а Руперт увез упирающегося Марлинга к Вассо, и Эйвон с Хью остались одни в тихой библиотеке. Хью обвел ее взглядом, чуть улыбаясь.
- Прямо как в былые времена, Джастин!
- Точнее говоря, как три месяца назад, - отозвался Джастин. - Я превращаюсь в патриарха.
- Неужели? - сказал Хью, и его улыбка стала шире. - Могу ли я поздравить тебя с успехами твоей воспитанницы?
- О, пожалуйста! Она тебе понравилась?
- Необычайно. Париж будет очарован. Такая оригинальная непосредственность!
- Да, она плутовка, - согласился его светлость.
- Джастин, при чем тут Сен-Вир?
Тонкие брови поднялись.
- Мне как будто припоминается, мой милый, что я всегда находил любопытство твоим прискорбнейшим недостатком.
- Я не забыл историю, которую ты мне рассказал... В этой самой комнате, Джастин. Так Леони - орудие, с помощью которого ты намерен уничтожить Сен-Вира?
Его светлость зевнул.
- Ты меня утомляешь, Хью. Тебе ли не знать, что я всегда был склонен вести свою игру сам и один.
Давенант понял, что ничего от него не добьется, и оставил дальнейшие попытки. Вскоре вошел Марлинг и сказал, что Руперт вряд ли вернется до утра.