- Да, дитя, конечно. Я хочу присутствовать, когда Джа... когда они увидят тебя. Но пойдем, ты посидишь со мной, пока я закончу мой туалет.
Однако Леони была не в настроении сидеть смирно. Она прогуливалась перед зеркалом, делала реверансы своему отражению, играла веером, нюхала свои розы.
Рейчел в этот вечер все делала быстро, и вскоре миледи уже была облачена в шелковый розовый роброн с юбкой из серебряных кружев на таком широком обруче, каких Леони еще видеть не приходилось. Миледи вновь провела заячьей лапкой по лицу, надела на руки браслеты и вставила колышущиеся перья в свою неподражаемую прическу.
- Ах, мадам, как это все красиво! - сказала Леони, останавливаясь.
Миледи состроила себе гримаску в зеркале.
- Сегодня не имеет значения, как я выгляжу, - вздохнула она. - Тебе нравится серебряное кружево, дитя? И туфли? - Она приподняла юбки и показала хорошенькую лодыжку.
- Да, мадам, нравятся... ах, очень! А теперь пойдемте вниз и покажемся монсеньору!
- Сию минуту, душенька. Рейчел, мои перчатки и веер! Леони, возьми букет в другую руку, а ленту веера надень на запястье. Чудесно! Ну, я готова.
- Я до того волнуюсь, что, по-моему, вот-вот лопну! - сказала Леони.
- Дитя! Помни, что ты должна следить за своим языком! Никаких "лопну" или "свиных отродий" сегодня вечером, если ты меня любишь.
- Да, мадам, я буду помнить. И еще никаких "панталон".
- Ни в коем случае! - Фанни хихикнула и выплыла из двери на площадку лестницы. Там она остановилась и отступила в сторону. - Иди впереди меня, дитя. Медленнее, медленнее! О Боже, сколько сердец ты разобьешь, я знаю! Но последнее она сказала беззвучно.
Леони чинно спустилась по широкой лестнице, в этот вечер ярко озаренной канделябрами с высокими свечами в стенных нишах. Внизу в зале, у камина, собрались мужчины: герцог, сверкая орденами на кафтане лилового атласа, лорд Руперт в бледно-голубом, щедро расшитом золотом и франтовском камзоле с цветочным узором, Марлинг в красно-коричневом и Давенант в бордовом. Леони остановилась на полпути и развернула веер.
- Но посмотрите же на меня! - потребовала она с упреком.
Они быстро обернулись на звук ее голоса и увидели тоненькую фигурку между двух канделябров, всю в белом, от прически до сверкающих брильянтами каблучков: белая парча, открывающая плечи, белая пена кружевных юбок, белые розы на груди и в руке. Только глаза мерцали глубокой синевой, полураскрытые губки были как две вишни, а щеки чуть розовели.
- Ах, ты красавица! - охнул Руперт. - Ей-богу, красавица!
Герцог подошел к подножию лестницы и протянул руки:
- Спускайся, ma belle!
Она сбежала к нему. Он склонился над ее рукой, а она покраснела и сделала легкий реверанс.
- Я хорошенькая, монсеньор, правда? Все это сделала леди Фанни, и поглядите, монсеньор, она подарила мне вот эту булавку, а Руперт - цве... нет, веер! А цветы мне подарил мосье Давенант, а мистер Марлинг - это милое колечко! - Она, пританцовывая, подбежала к ним. - Благодарю вас, от всего сердца благодарю! Руперт, ты сегодня такой щеголь! Я никогда не видела тебя таким... таким аккуратным и tout а fait beau!*
______________
* Таким красавцем (фр.).
По лестнице спустилась леди Фанни.
- Ну, Джастин? Мне удалось?
- Дорогая моя, ты превзошла себя! - Он оглядел ее. -И твой собственный туалет безупречен.
- А! - Она пожала плечами. - Сегодня я ничто.
- Ты trиs grande dame*, моя дорогая, - сказал он.
______________
* Дама из высшего общества, аристократка до кончиков ногтей (фр.).
- Да, пожалуй, -она кивнула. - Этого я и хотела добиться.
Руперт поднял свой лорнет.
- Ты всегда выглядишь первой красавицей, Фан, Этого у тебя не отнимешь.
Внезапно лакеи у парадной двери вытянулись в струнку.
- О, кто-то уже подъехал? - воскликнула миледи. -Идем, дитя! - И она отправилась в бальный зал, который тянулся во всю длину дома.
Леони одобрительно его оглядела.
- Voyons, это мне нравится! - сказала она, подошла к одной из огромных корзин с цветами и потрогала нежные лепестки. - Мы все очень аристократичны, как весь дом. Монсеньор, Руперт такой прелестный, правда?
Эйвон оглядел своего высокого брата, истинный образчик щеголя-повесы.
- Ты называешь его прелестным? - протянул он,
- Дьявол тебя побери, Джастин, - огрызнулся милорд.
Лакей, стоя у широких дверей, одно за другим звучно называл имена. Руперт стушевался, а леди Фанни пошла навстречу гостям.
Час спустя Леони казалось, что весь дом полон нарядно одетых дам и мужчин. Она сделала сотню реверансов, а в ее ушах все еще звучал голос миледи: "Имею честь, мадам, представить вам мадемуазель де Боннар, воспитанницу моего брата".
В самом начале вечера Эйвон подошел к ней с каким-то молодым человеком, одетым по самой последней моде, с орденами на груди, в парике, который' был истинным произведением искусства. Эйвон сказал:
- Моя воспитанница, принц. Леони, его высочество принц де Конде желает познакомиться с тобой.
Она сделала глубочайший реверанс. Конде склонился над ее рукой.
- Мадемуазель поистине ravissante*, - сказал он. Леони завершила реверанс и застенчиво улыбнулась. Его высочество прижал руку к сердцу.
______________
* Очаровательна (фр.).
- Мадемуазель сделает мне честь принять мое приглашение на первый танец? - спросил он.
Леони сочла его любезным мальчиком, и только. Она положила руку на его локоть и солнечно ему улыбнулась.
- Я буду рада, мосье. Это мой собственный бал! Чудесно, правда?
Конде, привыкший к светским барышням, скучающим по требованию приличий, был пленен такой безыскусственной веселостью. Заиграли скрипки, и за ним с Леони выстроились пары.
- А мы обязательно должны быть первыми? - шепнула она доверчиво.
- Ну разумеется, мадемуазель, - улыбнулся он. - Вы должны открыть ваш собственный бал.
Леди Фанни у дверей потрогала Руперта за рукав.
- С кем танцует девочка? Судя по орденам, это по меньшей мере принц крови! Кто он?
- Молодой Конде, - ответил Руперт. - Ему ведь всего двадцать, Фан, вот почему ты его не знаешь.
- Как Джастин добился, чтобы он приехал так рано? - ахнула миледи. - И он открывает с ней бал! Ей теперь успех обеспечен. Взгляни, он смеется. Она его очаровала, и не спорь со мной! - Она обернулась и увидела рядом Эйвона. - Джастин, как ты умудрился заполучить Конде так рано? Право, ты колдун!