– Понял, господин офицер! – ответил стражник и побежал исполнять приказ.
– У вас неплохо получается командовать, – сказал Кёниг уже не голосом командира, а обычного молодого человека, которому нравится женщина.
Сидевшая за своим столом Эмма тихо хихикнула, но тут же поймала тяжелый взгляд Кёнига и снова нагнулась над бумагой.
В коридоре вновь послышались тяжёлые шаги, и в комнату вошёл стражник с двумя толстыми книгами в руках.
– Это с поста! – пояснил он. – Приказано доставить сюда.
– Оставляй! – ответил Кёниг. – И начинайте там обыск, я сейчас приду…
Просмотрев учетные книги и сделав кое-какие закладки, Клара вышла во двор замка и прошлась по проверяемым местам. У таможенного поста одна группа стражников вытаскивала из стога сена свёрнутые льняные холсты, кувшинчики с мёдом, разную керамическую утварь… Другая – проводила обыски в той части замка, где жили работавшие на таможне монахи, третья – уводила задержанных на допрос в кабинет кастеляна… Таможенный писарь Алоизий, и двое его молодых помощников со связанными руками ждали своей очереди. Работа буквально кипела. Кёниг умело руководил всем происходящим.
Правда, несмотря на все старания, дома у счетовода ничего подозрительного не нашли.
– Мы всё перевернули, – развёл руками Штефан. – Никаких записей, ни денег, ни ценностей…
Допрос у Вагнера тоже не дал положительных результатов.
– Были ошибки, грешен, только все без злого умысла, – жалобно повторял Шустер. – Старый стал, память подводит, и вижу уже плохо…
– Врет, старая лиса! Просто он хитрей остальных! – сказал Кларе Кёниг. – Надо было мне с ним поговорить, у меня бы он быстро признался!
– Били бы старика? – поинтересовалась она.
– Кхм… Нет, конечно, зачем? Можно иголки под ногти запустить, да и другие методы имеются!
– Ну, зачем такие страсти! – ужаснулась Клара. – Он же отвечал за все, теперь его уволят…
– Всего-навсего? А разве это справедливо? Ясно же, что всё с его ведома делалось! А накажут его, получается, меньше всех…
– Увольнение на старости лет – это серьезное наказание. Тем более он одинок и никому не нужен… Мне его даже жалко!
– У вас слишком доброе сердце! – криво усмехнулся Кёниг. – То подкармливаете всех, то жалеете…
– А кстати, что-то давно Колокольчика не видно…
– Сейчас не до него, – махнул рукой Кёниг. – В княжеской башне его тоже нет. Наверное, убежал без спросу в деревню, проведать родителей. Ничего, вернется – получит плетей! Или вам его тоже жалко?
– Тоже… – кивнула Клара.
У нее действительно было доброе сердце.
Дознание было закончено за неделю. Таможенных монахов во главе с Алоизием Зальцбургский епископ лишил сана, двоих отправили на год в соляную шахту, двух стражников, замешанных в неблаговидных делах, публично выпороли на площади. Всех таможенников заменили новыми, счетовода Шустера уволили. Новым счетоводом князь фон Бауэрштейн назначил Клару Майер. Она, как и обещала, попросила кастеляна направить Колокольчика учиться грамоте, и господин Вагнер не возражал, но дело в том, что сам Карл исчез: у родителей он не появлялся, а в замок не вернулся. Предполагали, что его могли растерзать волки, хотя, в отличие от многих, он никогда не ходил в лес по грибы или ягоды и не расставлял силки на птиц. Прошел даже глухой слушок, что тут не обошлось без волка-оборотня, но панические сплетни жестко пресекались, поэтому эта тема быстро заглохла.
Еще об одном объяснении никто не узнал, его придумала Эмма: дескать, несчастный юноша безнадежно влюбился в Клару и, мучимый черной тоской, бросился в одну из горных расщелин… Услышав такую версию, Клара горько расплакалась, и Эмма никогда ее не повторяла, так что за пределы канцелярии она не вышла. Пропажа Карла осталась загадкой, но князю вскоре подобрали нового шута, и об этой истории стали забывать.
– Послушай, Эмма, скоро день рождения нашего Господина, я хочу заказать себе новое платье и платок, чтобы на празднике выглядеть красивой!
– Вы и так очень красивы, госпожа! – искренне ответила Эмма.
– Не на нашем же блошином рынке их покупать! – не обратив внимания на этот реверанс, продолжила Клара. – Хорошие обновки придется заказывать в больших городах, поэтому сообщай мне обо всех обозах, идущих в Рим или Вену. Их хозяевам я и дам поручение…
– Хорошо, госпожа! – кивнула Эмма.