— Так вот, где ты живешь, — заметил Крис, ковыряясь под ногтями кинжалом с волнистым клинком.
— Как видишь, — ответил Джон.
— Неплохо, но нахватает… — он развел руками, пытаясь подобрать слово, — изыска.
Джон не успел найти, чем ему ответить, как в диалог вмешались:
— И за каким хером ты вылез на улицу, когда тебе сказано было сидеть и не рыпаться? — осведомилась Мари. Ей явно было не по душе вылезать из теплого бара и переться не пойми куда и не пойми зачем. Любому, если это не Бобби, кто предложил бы ей такое, она пригрозила бы проклятьем.
— Ребята, успокойтесь, — вмешался Кролик. — Синигами досталось, давайте его поддержим, а не станем винить. Не он нас сюда притащил.
Бобби опять глубоко вздохнул, но ничего не сказал. Кролик не отличался храбростью, потому и получил такое прозвище, но несмотря на это, его слова часто граничили с вызовом и даже оскорблением, однако его невинный облик никому не оставлял сомнения, что тот не имел ничего такого. Но так могли подумать лишь те, кто не знал его достаточно близко.
Когда Бобби закончил, он допил остатки виски в бутылке и вопросительно взглянул на Джона.
— В холодильнике еще есть, — неохотно ответил тот.
Все как будто снова взбодрились. Если бы не алкоголь, подумал Джон, меня бы тут живьем сожрали. Но всему есть предел терпения.
— У меня кроме виски ничего нет.
— Пустяки, — махнул рукой Крис. Намек не понят.
— Может, в баре вам будет попросторней?
Мари снова заволокла пелена надменности:
— Это что же, мы тащились сюда через полгорода тебе на выручку, а ты нас так быстро выпроваживаешь?
Через полгорода. Это более чем преувеличение.
— Как сказал Кролик, я вас не звал, Бобби сам решил прийти и прихватить с собой заодно и телохранителей. Вы вылакали целую бутылку виски, оставьте и мне что-нибудь.
— Да бутылка-то и так наполовину пустая была, — заметил Крис, снова махнув рукой, отчего Мари и Кролику пришлось уворачиваться от его кинжала.
— Ты просто пессимист, — ответил Джон.
Пока они спорили, Бобби уже сам сходил на кухню и принес новую порцию, прихватив заодно и стаканы, а то только один он использовал стакан Джона, остальные же пускали бутылку по кругу и пили из горлышка, как какие-нибудь заправские алкаши.
— Никуда мы не уйдем, — сказал Бобби, разливая алкоголь. — Ночь еще не кончилась, а у тебя, кажется, есть что нам рассказать. Это будет достойная плата за нашу помощь. Не забывай, что я тебя больше двух дней бесплатно выхаживал, пока ты валялся в постели, а теперь мне снова придется тебе спину штопать, чтобы шрамы остались не такими страшными.
Джону нечем было возразить. Налив себе побольше, он рассказал обо всем, что произошло, однако в своей сумбурной и краткословесной манере, из-за чего некоторые довольно важные детали остались просто не у дел.
Леброн Бертон никогда не считался храбрецом. Даже будучи полицейским, он старался не лезть на рожон, ажно если дело касалось такого не опасного для жизни дела, как взятки. Лишь единожды он решил всем рискнуть и с треском и позором прогорел, как прогорают свечи, решившие, что могут светить ярче факела. Теперь он частный детектив, бледная тень себя того, каким он был со значком детектива полицейского. Но, даже потеряв призвание, он не перестал желать пылать, пусть даже и не так ярко, как ему хотелось.
Несмотря на активную ночку, проснулся он еще до восхода солнца из-за холода, обуявшего его. Весь дрожа, он нашел в гардеробе одежду потеплей, принял горячий душ, стараясь разогреть застывшие кости, и укутался в свитер. Приготовив себе легкий завтрак, вернулся к дивану и начал обдумывать все произошедшее прошлой ночью. Несмотря на отсутствие кота, думал он вслух:
— Нет, я, кончено, желал встретить людей в черном, но ввязываться в их разборки в мои планы не входило. Если бы пуля не угодила в меч, расколов его пополам, сейчас бы это я был разрезан надвое.
Словно услышав бормотание хозяина и заинтересовавшись, из гостиной, переоборудованной под офис, прибежал кот, тут же запрыгнув на диван, но вместо того, чтобы улечься, он сел, словно чего-то ожидая. Леброн обычно кормит кота лишь специальным полезным кормом, но иногда ему становится трудно удержаться и не поделиться с питомцем какими-нибудь вкусняшками. С аппетитом проглотив полоску бекона, животное все же решило улечься, словно психолог слушая того, кто ему платит, пусть даже и едой.