Джо, закусив выпитое сочным помидором, сок которого растекся у него по подбородку, громко засмеялся, чуть не подавившись.
— Вы во все это верите? — спросил он сквозь смех.
— Но ты же сам…
— А если бы я вам сказку о крокодилах в канализации поведал, вы бы на унитаз садиться боялись? Это все городские байки и не более. Демоны, хах! Да тут люди страшнее демонов. И он снова рассмеялся.
На душе как-то сразу отлегло. Оливер даже обругал себя: уже семнадцать лет, а боюсь каких-то детских сказок. Если бы демоны действительно существовали, их бы с друзьями давно уже сцапали и утащили в ад или сожрали на месте. Тогда бы и на улице ночью было не безлюдно, несомненно нашлись бы люди, решившиеся бороться с монстрами, а Оли таких никогда не видел и даже не слышал о подобном.
Вечеринка продолжилась, и когда уже две трети всего было выпито и съедено, в одном из темных проемов вдруг послышался какой-то шум, словно на бетонный пол упал маленький камушек.
— Слышали? — встрепенулась Бека, стараясь держаться поближе к сидящему рядом Оливеру, отчего тот весь напрягся. — Там кто-то есть.
— Да никого там нет, — махнул рукой Джо, отчего чуть не упал. Язык у него уже заплетался. — Ветер. Или это, — усмехнулся он и громко рыгнул, — бомжи трахаются. С чукапабрами. — Стены снова сотряс пьяный смех толстяка. — Поспорим, никто из вас не зайдет в этот темный проем.
— На что? — тут же откликнулся Гек.
— На что? — Джо огляделся в поисках чего-нибудь подходящего, но так ничего и не найдя, ответил: — А не на что. Если войдешь туда, мы признаем, что ты храбрец, прям как из геройских книжек. Всему району расскажем, какой ты бесстрашный, и предложим другим повторить подвиг. Вот смеху будет! — И он снова рассмеялся, словно репетируя.
Гек встал и глубоко вздохнул, смотря на чернеющий в стене проем. Выпитое явно пробудило в нем больше решимости, чем у Оливера и остальных.
— Гек, не надо, — пискнула Бека, но от этого у Гека только прибавилось решимости. Да что бы он струхнул на глазах у девчонки? Ни за что!
Еще раз глубоко вздохнув, он нетвердым шагом направился в темноту. Все смотрели на него, раскрыв рты и тяжело дыша, словно это они собираются совершить самый смелый поступок в своей жизни, даже Джо во все глаза наблюдал за другом, забыв о стакане с водкой, застывшем на полпути ко рту.
Шаг, потом еще, и еще один. Казалось, что сердца всех бьются в ритм поступи Гека. Остановившись на самом краю бездонной пропасти, он еще раз глубоко вздохнул, переводя дух, и в следующую секунду его поглотила тьма. Все затаили дыхание. Секунда, две, три, тишина. И вот из тени вышел Гек с улыбкой до ушей, тяжело отдуваясь, будто он раньше и сам не понимал, чего боялся.
— Видали? — рассмеялся он немного нервно. — Нет никого храбрей…
Он не успел договорить. Из тьмы у него за спиной вдруг показались две руки, словно покрытые кожей какой-то рептилии, они схватили Гека за руку и шею и рывком втянули обратно во тьму. Время, казалось, остановилось. Все тут же отрезвели, как по мановению волшебной палочки злого волшебника. Джо рефлекторно сжал руку со стаканом, смяв его и выплескивая содержимое на себя. Он вскочил даже раньше, чем Бека начала истошно вопить от ужаса.
Взлетев на ноги, Оливер подхватил под руку девушку, и они все втроем начали медленно отступать к выходу, не отрывая взгляда от черного проема и не веря тому, что видели собственным глазам, надеясь, что это была дурная шутка. Джо дышал даже тяжелее, чем когда поднимался на восьмой этаж этого здания, Бека ревела, захлебываясь в слезах; одна ее рука была прижата ко рту, подавляя возгласы, а второй она сжимала руку Оливера. Сам же Оли не слышал ничего, кроме биения собственного сердца в висках с такой силой, будто оно вот-вот прорвет все вены в теле, словно ржавые трубы.
Ватные ноги едва шевелились, а пол под ногами казался топким болотом. Оливер чуть не испустил дух, когда уткнулся спиной в стену рядом с бывшим дверным проемом, он на миг отвернулся, оглядываясь на внезапную преграду, почти сто́явшую ему жизни, а когда повернулся обратно, на пороге черного прямоугольника возник Гек.
Его лицо ничего не выражало, но в свете затухающего костра оно казалось бесцветным, будто у художника внезапно закончилась вся краска, кроме белой. Глаза Гека казались пустыми, словно ничего не видели. Слева от Оливера послышался голос, который он сразу не узнал и вздрогнул:
— Гек, — хриплым голосом позвала друга Бека. Ее лицо тоже превратилось в белый холст, как и лицо Джо, стоявшего за ней. Оливер не сомневался, что ничем от них не отличается. В воздухе резко запахло мочой, однако он не мог сказать, от кого исходит этот запах, потому что сам он не чувствовал, что описался, хотя в таком состоянии он вряд ли мог ощутить, даже если бы кто-то врезал ему по лицу.