– Да. Всегда. Не замечал? – Авелин машинально облизала губы. – Пожалуйста… – мольба коснулась её немного дрожащего от волнения голоса.
Мягко улыбнувшись, Радан подошёл к ней и положил ладони на её плечи.
– Не стоит, – негромко сказал он. – Не переживай, – медленно погладив руки Авелин, он бережно обнял её за талию и прижался к её лбу своим. – Всё будет хорошо. Обещаю, – заметив, как она, затаив дыхание, смотрит на него, Радан теснее прижал её к себе. – Ты веришь мне? – в чуть приоткрытые губы прошептал он.
– Верю, – уловив на себе неровное дыхание Авелин и думая, что ей нужно время, чтобы привыкнуть к его близости, Радан аккуратно запустил пальцы в её спутанные ветром волосы.
– Не бойся меня, – почувствовав, как мелко задрожала Авелин, он прислонил её голову к своей груди.
– Я не боюсь, – она едва ощутимо положила ладони на его бедра.
– Не ври.
– Не вру.
– Авелин!
– Радан… – она приподняла голову и, посмотрев в его глаза, вдруг улыбнулась. – Продолжим прогулку? – взяла его за руку.
– С удовольствием.
Проходя с Авелин по небольшой аллее, что находилась с другой стороны дома, Радан вдыхал полной грудью ночной воздух и впервые за долгое время не ощущал в нём вони одиночества и кромешной тьмы. Даже хлёсткие порывы ветра ему казались качелями, медленно убаюкивающими его над огромной пропастью, откуда струился невинный, первозданный свет.
Сейчас Радан, как никогда, чувствовал себя живым. Настоящим. Воспринимал себя частичкой волшебного, удивительного мира, где абсолютно всё взаимосвязано между собой, где каждая мелочь имеет значение. Он жадно дышал, но всё никак не мог насладиться вновь открывшимся ему неповторимым и ни на что не похожим запахом жизни.
– Радан, – нарушив затянувшееся молчание, произнесла Авелин. – Можно вопрос?
– Да, – он улыбнулся.
– Только, если не захочешь, не отвечай, – робко-поспешно.
– Авелин… – наигранно устало.
– Этот вопрос… он… – запнувшись, она провела ладонью по щеке. – Не совсем корректный. Поэтому…
– Задавай, – уверенно сказал Радан и, скользнув взглядом по точёному профилю Авелин, подавил в себе желание прижаться к её губам своими. Нечто в груди шептало ему, что в прошлый раз, когда он поддался чувствам, поступил слишком необдуманно. Неожиданно. Некрасиво. Но Радан совершенно ни о чём не жалел. Однако решил, что отныне будет действовать по отношению к Авелин более аккуратно и плавно. Перестанет избегать с ней встреч. Спустя множество долгих дней и ночей, проведённых в раздумьях, он всё-таки прислушался к голосу Надежды, тлевшей где-то глубоко внутри него, и согласился изменить свой план касательно Огниана. Вознамерился дать ему то, о чём тот и мечтать не мог. Подарить то, чего брат абсолютно не заслуживал.
– Огниан, – несмело начала Авелин. – Кто он? До его появления я никогда о нём не слышала. Велия и Леон сказали мне, что это закрытая тема и что, – она опустила свободную руку в карман плаща, – они сами не знают, кто этот Огниан. Сказали только, что он твой… враг?
– Этого мало? – уточнил Радан.
– Нет, – она помотала головой. – Просто… – часто заморгав, умолкла.
– Просто?.. – терпеливо переспросил он.
– Я хотела бы узнать…
Радан видел, как тяжело даются Авелин слова, но не спешил прийти к ней на выручку, ибо хотел, чтобы она наконец перестала его стесняться и научилась быть с ним чуть откровеннее и смелее.
– Хотела бы понять, – судорожный вздох, – о тебе немного больше. О нём. Он не похож именно на врага. Прости, – она вновь мелко задрожала, – мне не надо было, – её губы изогнулись в жалком подобии улыбки. – Глупо как-то... – вытащив руку из кармана, коснулась своей шеи.
– Знаешь, – после небольшой паузы начал Радан, – мне никогда не были по душе такие слова, как «враг», «друг», «любимый», «любимая». Ведь они довольно условны, каждый их понимает по-своему, – заприметив под высоким дубом скамейку, он жестом предложил Авелин присесть. Она согласилась. – Огниан мне не враг, но и не друг. Он тот, благодаря кому я всё потерял. Но, – Радан пожал плечами, – нет потерь без находок.
– Ты его ненавидишь? – присаживаясь на скамейку, Авелин подняла ворот плаща.
– Ненависть, пташка, – сев рядом с ней, Радан обнял её за плечи, – это оружие нашей слабости. И когда-то я был её марионеткой, – задержав взгляд на кружащихся по земле пёстрых листьях, он немного прищурился. – Нет, Авелин. Я не питаю к Огниану ненависти, но не отрицаю, что порой, – на его губы легла тень улыбки, – мечтаю о его смерти.