– Я слышу, – заминка, – я услышала, как на лестнице отчего-то скрипнула половица.
– Твоё неровное дыхание, – Радан чуть улыбнулся.
– Мяуканье кота.
– Ты улыбнулась, – уловив в голосе Авелин искры подступающей радости, сказал Радан.
– Ты поменял позу. Пружины кресла прогнулись, воздух колыхнулся.
– Что ты чувствуешь?
– Тепло от светящего в лицо солнца.
– Что ещё?
– Прядь волос, которая щекочет глаза и нос.
– Ещё…
– А… а ты?
– Одежду, в которую одет. Она из жёсткого, плотного и чуть грубоватого на ощупь материала. Ещё я чувствую под собой мягкое сиденье, – Радан распахнув веки. – А теперь открой глаза и не шевелись. Что ты видишь?
– Тебя.
– Ещё, – произнёс он, с любопытством разглядывая Авелин, которая впервые за все те дни, что он с ней знаком, хоть пугливо, но улыбалась. Пусть ещё блёкло, но уже сияла. – Перечисляй.
– Пол, потолок, стены, мебель, окно…
– Стоп, не спеши. Обращай внимание на мелочи. Они порой значительнее, чем всё остальное, более резкое и яркое. Начни, пожалуй, – он поднял бровь, – со стола. Опиши мне его.
– Он круглый, – смущённо начала Авелин. – Невысокий. Коричневый. У него четыре ножки, на одной из которых… царапина? – она перевела взгляд на Радана. – Откуда? Я никогда прежде её не замечала.
Вспомнив о стычке с Огнианом, Радан косо улыбнулся.
– Продолжай, – тихо произнёс он.
– Стол лакированный. На нём стоит ваза. Высокая, прямая, с квадратным дном. Фарфоровая. Белая. Без цветов. На столе тонкий, едва уловимый слой пыли. Он заметен лишь при дневном свете, и то если внимательно приглядеться. На вазе изображён пушистый ковыль. Очень жаль, что сейчас не лето… Только представь, в доме мог бы быть и запах цветов. Любых. Они все без исключения прекрасны, – Радан пересел к ней на диван и положил руку на ладонь Авелин. Она чуть дёрнулась, но руку не убрала.
– Авелин, когда тебе вновь станет грустно и невыносимо, поступай так, как я только что тебе показал. И тогда ты заметишь, что с каждым новым разом ты ещё больше начинаешь слышать, чувствовать и видеть.
Она кивнула.
– Ты понимаешь зачем?
– Чтобы… – свободной рукой она сомкнула пальцы на переносице. – Чтобы что-то увидеть? – попыталась угадать она.
– Что именно? – спокойно спросил Радан. Авелин беспомощно пожала плечами. – Для тебя хотя бы на долю секунды ничего не изменилось? – задал он наводящий вопрос.
– Почувствовала себя, – она с волнением зажмурилась и столь сильно сжала кулаки, что костяшки на её пальцах побелели, – частью этого мира.
– Жизнь продолжается?
– Да, – на едва приоткрытые губы легла тень улыбки. – Продолжим? – открыв глаза, Авелин увидела, как Радан, не сводя с неё задумчивого взгляда, кивнул.
– Мы были близки, но притворялись чужими. Зачем?
– Ты знаешь. Так надо было, – Радан поцеловал кончик носа Авелин. – И тебе, и мне.
Авелин аккуратно, словно сомневаясь в правильности своих действий, коснулась ладонями его живота.
Радан провёл носом по её волосам и шее, точно впитывая в себя сводящий с ума запах кожи.
– Где ты был полгода? – уткнувшись носом в его плечо, почти неслышно спросила Авелин. – Я… Мне тебя…
– Нужно было навестить одного человека, – запутавшись в медово-пшеничных кудрях, Радан открыл глаза.
– Полгода…
– Для нас, пташка, это не срок. А для человека… – поняв, что сказал лишнее, он, недоговорив, замолчал и бережно обхватил ладонями лицо Авелин. – У меня кое-что есть для тебя.
– Сегодня? – широко распахнув глаза, только и смогла произнести она.
– Сегодня, – он кивнул и на мгновение засунул руку в карман куртки. – Восемь лет…
Авелин нерешительно приложила палец к губам Радана.
– Знак бесконечности, – она улыбнулась.
Опустив голову, Радан молча надел золотое кольцо на безымянный палец Авелин и, поймав на себе её удивлённый взгляд, выдержал паузу, давая ей возможность осмыслить происходящее.
– Ты – моя, – после недолгого молчания тихо, но уверенно сказал он и взглядом коснулся глаз Авелин, очертил пальцем линию её губ, мягко поцеловал родинку, что была на щеке, и скользнул руками по бёдрам, нежно целуя манящие губы.
– Я, – дыхание Авелин сбилось. – Радан… Я…
– Моя, – непреклонно повторил он и, прямо продолжая смотреть в карие глаза, понял, что они вовсе не цвета шоколада, как он раньше их видел. Они цвета виски – виски, которое его опьяняет.
Радан ещё раз вдохнул аромат Авелин. Её горький запах, напоминающий ему миндаль вперемешку с добавлением капли ванили и щепотки корицы. Такой родной и прекрасный, как и она сама. Он сводил его с ума.
Авелин сейчас была рядом, так близко к нему, что ему было невыносимо думать о завтрашнем дне. О встрече с извечным соперником. Врагом и братом.
Ресницы Авелин медленно опустились, руки сжали кожаную куртку на его плечах, а тихий вздох проиграл целую мелодию, важную Радану.
– Твоя, – прошептала она. – Только твоя, – стоило ей это произнести, как Радан, скользнув языком по её мягким губам, медленно, но напористо стал поглаживать спину. Авелин робко запустила пальцы в его волосы. Немного выгнулась и крепче прижалась к Радану.
Встретившись, языки запульсировали – быстро, ненасытно и жадно. Дыхания слились в одно. Радан с наслаждением, точно поедая ложку за ложкой, пробовал идеальный вкус Авелин, который никогда ни на что не променял бы. Его Авелин.
Неожиданно за спиной Радана хрустнула сломанная ветка. Глухо зарычав и не выпуская из своих объятий Авелин, он повернулся к виновнику, посмевшему нарушить их уединение. Встретившись с блестящими под рыжей чёлкой зелёными глазами, он в который раз в жизни пожалел, что нельзя никого убить или испепелить одним только взглядом.
– Что ты тут делаешь? – холодно спросил Радан.
– Гуляю! – с вызовом бросила Велия. – Простите, – язвительно процедила она и присела в реверансе, – что помешала! – гордо задрав подбородок, чуть приподняла согнутую в локте руку. – Дождь… – нахмурившись, задумчиво протянула она. – Пора домой, – приподняв бровь, Велия в загадочной улыбке обнажила зубы и, развернувшись, стала медленно, покачивая бёдрами, уходить.
Радан устало закатил глаза и повернулся лицом к Авелин.
– Почему вы всё время ругаетесь? – осторожно коснувшись кончиками пальцев его щеки, недоумённо спросила она.
– С ней иначе нельзя, – поцеловав Авелин в лоб, он разомкнул объятья. – Пошли домой, – Радан взял её за руку.
– У тебя испортилось настроение?
– Нет, пташка, – улыбнувшись, он щёлкнул её по носу. – Я всего лишь не хочу, чтобы ты промокла.
– А потом? – не сдвинувшись с места, смущённо поинтересовалась она. – Потом ты уйдёшь? – опустила глаза.
– Ненадолго, – он коснулся губами её виска. Мелкие и редкие капли дождя начали стекать по лицу. – Перед встречей с Огнианом я хочу немного побыть один.
– Может… Может, всё-таки…
– Не волнуйся, – Радан обнял Авелин за плечи. – Я вернусь.
– Обещаешь? – она доверчиво посмотрела в его глаза.
– Чтобы мне ангелом стать, – сказав это, Радан широко улыбнулся и, резко схватив её на руки, закружился.
Прижимаясь к нему, Авелин стеснительно, но весело засмеялась.
На небе вспыхнула молния. На город обрушился гром.
Хлёсткий порыв ветра ураганом поднял вверх опавшую, ещё не успевшую промокнуть листву, будто желая ото всех скрыть светлые чувства Радана и Авелин.