– Почему везде цветы?
Он на мгновение опустил взгляд, невесомая улыбка коснулась его губ.
– Я тебе отвечу, но сперва объясни, как ты об этом узнала. Ведь, говоря «везде», ты подразумевала целый дом, – с утверждением произнёс он.
– Твое зеркало – не единственное, в которое я могу заглянуть. Их много, – начала своё объяснение Милена, снова присаживаясь на пол. – Целый лабиринт. И кроме зеркал больше ничего нет. Некоторые из них по краям объединены. Это значит, что они находятся в одном здании.
– Любопытно, – прошептал Радан. – А почему там, в своём мире, ты выбрала именно наши зеркала?
– У них оттенок чёрный.
– Чёрный? – едва сдерживая смех, переспросил Радан.
– Да, – не понимая, чем вызвана такая то ли радость, то ли злорадство, сконфуженно ответила Милена. – Такого оттенка раньше мне не встречалось. Вот и стало интересно. – Она понимала: Радан её пугает. Но он единственная её надежда.
«Значит, я должна войти к нему в доверие. Любыми способами. Любой ценой».
– Занимательно, однако, – спрыгивая с подоконника, Радан чуть ближе подошёл к зеркалу. – Цветы... – он быстро оглядел комнату. – Их приносит Авелин.
Впервые за минуты их общения Милена услышала в голосе Радана потаённую нежность. И она, словно пробуя имя на вкус, повторила его:
– Авелин…
– Маленькая пташка, – на лице мужчины вдруг отпечатался болезненный азарт.
Милена с непониманием посмотрела на Радана. Он подошёл к письменному столу и открыл один из его ящиков.
– Она француженка.
– Ты всех француженок так называешь?
Он склонил голову набок и насмешливо посмотрел в зеркало.
– Нет. Это её имя означает «маленькая пташка».
– У тебя хобби – знать значение имён? – иронично спросила Милена.
– Возможно, – загадочно ответил Радан, доставая из ящика пачку денег. – Надеюсь, ты не будешь меня грабить? – отходя от стола, он игриво посмотрел на Милену, на что та закатила глаза.
– Ты уходишь? – тут же вскакивая на ноги, не скрывая паники, спросила она. В ней с новой силой заплескались отчаянье и страх. – Вернёшься? – она понимала: это, видимо, его дом, он, конечно, придёт обратно. Однако ей было необходимо услышать подтверждение. Она столько времени была одинока. Это невыносимо. Страшно. Больно.
– Будешь скучать? – изогнув губы в косой ухмылке, Радан накинул на плечи куртку и добавил: – Конечно, вернусь.
Милена облегчённо выдохнула и чуть улыбнулась. Его слова для неё были сродни глотку свежего воздуха. Мужчина стал приближаться к двери, как внезапно замер и резко развернулся.
– Ты знаешь, как выглядит Смерть? – с кажущейся неестественной ухмылкой поинтересовался он. – Ты видела её?.. Там? Здесь её не узреть, а там… – Радан слегка дёрнулся.
– Твоё отражение… – поднимая на него наполненные страхом глаза, Милена сделала шаг назад. – Ты не… – она закусила губу, таращась на странное отражение в зеркале. Былого чёткого изображения Радана уже не существовало. Его лицо – оно словно раздваивалось, от него отслаивалась мерцающая дымка. Милена не понимала, что происходит. Прежде такого не было. Все люди отображались чётко, но не так ярко. Сейчас же…
«Кто Радан? И что он с Леоном сделал с Анеттой? Что-то ведь, скорее всего, ужасное?»
– Я? – приподнимая брови, спокойно сказал Радан. Похоже, он совершенно не понимал, чем вызвано паническое выражение на лице Милены.
– Ты… изменился. Ты стал словно луч, что распадается на… но не радугу, а два цвета. Чёрный и золотистый, – не веря собственным глазам, с испугом прошептала Милена.
Радан вновь неестественно ухмыльнулся. Милена нахмурилась. Странное раздвоение мужчины в отражении прекратилось. Он сжал губы в тонкую полоску.
– Почему ты меня видишь? Почему ты меня слышишь? Почему мы можем общаться? Отчего твоё изображение здесь, на этой стороне зеркала, вновь нормальное? – сдавленно спросила Милена.
– Наверное, потому что мы оба мертвы, – безмятежно ответил Радан, и его губы изогнулись в хитрой улыбке.
– Стой! – словно испуганная чем-то неведомым, закричала Милена.
– Я вернусь. Я держу свое слово, – холодно и жёстко бросил он и покинул комнату.
Милена сглотнула, продолжая смотреть на то место, где только что находился мужчина. Глубокий вдох. Дыхание замерло в груди, рот приоткрылся. По телу пробежали сотни мурашек. Она моргнула, но её взгляд по-прежнему оставался прикованным к иллюзии, что Радан ещё не ушёл. Он всё ещё тут. Её взгляд влекло к нему, словно изнывающего от жажды путника влекли к себе струи прохладной воды. Она видела лишь его губы, искривлённые в косой ухмылке, и сапфировые мёртвые глаза. И больше ничего. Всё остальное представлялось расплывчатым и укрытым туманом. По спине потёк холодок, слова застряли комом в горле. Ещё несколько секунд, и нервное перенапряжение отпустило Милену. Иллюзия растворилась, догоняя реальность – Радан уже несколько мгновений как покинул спальню, закрыв за собой плотно дверь на засов.