Но не успевает он договорить, как раздался тихий, отстранённый шёпот Милены:
– Не помогли.
– Возможно, – Радан склонил голову набок. Наступила давящая тишина, лишь треск свечи развеивал её немую речь. Милена прикрыла глаза. Внутри начал падать град.
– Но всё в наших руках. Он был слабаком, самовлюбленным эгоистом, раз так легко и просто покинул мир, где его любили и ждали. Он не достоин уважения, – последние слова мужчины покоробили Милену. Она широко распахнула веки. Сосуд гнева мгновенно наполнился и взорвался. Его осколки со стремительной скоростью полетели прямо в Радана.
– Что ты знаешь о нём?! Кто дал тебе право его судить?! Всё не так, как кажется! – голос сродни шипению ядовитой змеи. Никто не смеет говорить плохо о том, кого она любила и кто был ей близок.
– Мужчина в расцвете сил поджигает себя, словно факел, и прыгает с высотного здания в бездну. Экспрессивно и артистично. И в какой-то степени даже романтично, если причина тому женщина. Но до омерзения глупо и безрассудно. Впрочем, – Радан пожал плечами, – речь не о нём, а о его сестре, которая, то ли по зову генов, то ли в силу своего недалёкого умственного развития, словно одобряя безрассудный поступок брата, тоже совершает самоубийство. Но по сравнению с ним более тихое и незаметное, – он на мгновение замолчал и скрестил пальцы рук. Задумался. – Жаль, что его фото пока отыскать не удалось, это помогло бы понять… – точно самому себе прошептал Радан. Милена едва сумела разобрать его слова. Взгляд синих глаз сосредоточен.
– Ты это к чему?.. – спросила она, чувствуя, что собеседник что-то недоговаривает. Скрывает. Но он сделал вид, что не услышал вопроса, и продолжил рассказывать историю её конца.
– Что в смерти брата, что в гибели сестры существует загадка. Тайна. Что сподвигло молодых людей на этот отчаянный выход из сложившейся ситуации? И были ли обстоятельства для них действительно настолько безнадёжны? Ведь что у мужчины тридцати трёх лет, что у девушки двадцати одного года было всё, о чём можно мечтать в то время молодёжи. У них не имелось преград на пути к счастливому будущему. Вывод напрашивается сам за себя. Они выдумали проблему и не нашли ничего лучше, чем взять на душу тягчайший грех при её решении. При этом совершенно забыли подумать о близких, любящих их людях. О родителях, – пауза. – У матери от горя спустя три недели после самоубийства девушки случается повторный инфаркт, и она умирает.
По венам Милены точно полоснуло лезвие бритвы. К глазам начали подступать слёзы. Внутри всё сжалось. Она не знала, что произошло с родными после её смерти, и сейчас, слушая Радана, пусть и продолжая во всём винить родителей, почувствовала себя плохо, будто ей ударили под дых.
– Её муж, отец этих двоих жалких отпрысков, не находит ничего лучшего, как уйти следом за теми, кто составлял вино его жизни. Смысл его жизни. Дыхание его жизни. Он пускает себе пулю в висок, сидя на кухне в опустевшей квартире, – на губах Радана появилась ухмылка. – Наверное, это всё же наследственное, – он кинул быстрый взгляд на улицу и после вновь вернул его к Милене. – Бабушка по материнской линии не в состоянии морально перенести потерю за потерей. Она доживает свои последние пять лет в психиатрической больнице. И вот тут у меня возникает вопрос. Столько жизней поломано, искалечено, убито. Это того стоило? Оправдал ли такой финал малодушное желание избавиться от обманчиво непосильных страданий в единственный момент жизни? Ответ: нет. Надо находить в себе силы, чтобы пройти через все испытания судьбы. Ведь если дашь слабину не только ты можешь поплатиться за это. Цена за грехи велика, об этом нельзя забывать.
На последней фразе взор Радана стал отстранённым, словно он говорил уже не с Миленой, а с самим собой. Но, чуть заметно тряхнув головой, точно приводя себя в чувство, он отстранился от окна и подошёл к письменному столу. Посмотрел на фотографии. Взяв одну из них в руки, он повернулся к Милене, которая продолжала стоять не двигаясь. Её пальцы до боли сжали деревянный крестик. Губы начали слегка подрагивать, словно шепча молитву, не произнося ни звука.