– Чтобы скоротать время, хочешь, я посвящу тебя в то, что происходит? – будто сквозь плотный слой ваты Радан услышал тонкий голос Велии, обращающейся к Авелин. Секунда – и с губ Велии сорвался звонкий короткий смех. – Прости, забыла, что ты… пташка, – в интонации послышалось пренебрежение, – не то что ответить, даже моргнуть не можешь. Так что, – сладко протянула она, – будет по-моему. Слушай внимательно, вникай в каждое слово, иначе ничего не поймёшь. Я расскажу тебе одну историю, как давным-давно, много десятилетий назад, жила-была одна семейная пара – молодая, счастливая, беззаботная. Супруги безмерно любили друг друга, уважали и берегли. И всё было бы хорошо у них, только вот никак не удавалось им зачать ребёнка…
Новый удар обжигающей боли заставил Радана сжать челюсти и закрыть глаза, перед которыми замелькали одновременно знакомые и неизвестные картинки. Но даже после того как он смежил веки, он не перестал видеть их. К непонятным кадрам прибавился далёкий, едва различимый голос Велии, смешанный с шептанием окруживших его заговорщиков. Голову Радана будто сжали чьи-то невидимые каменные руки и давили, словно силясь вытолкнуть из неё сознание. Боль стала настолько велика, что он даже не заметил, что вновь смог шевелиться.
… – Малыш, – взяв сына на руки, нежно, но с укором заговорила Невена, – давай вспомним, чему я тебя учила? – она ласково провела ладонью по его щеке. – Что тебе надо сказать тёте Лильяне и дяде Лозену за принесённые угощения? – она кивнула в сторону сидящей на диване высокой женщины с длинными чёрными волосами, которую за плечи обнимал рыжий мужчина в военной форме. На его коленях сидел ребёнок лет пяти-шести и, улыбаясь, пальцем возил по его щетине. Лозен порой шутливо кусал мальчика за пальцы, отчего тот заливался смехом.
– Спасибо, – сквозь зубы сказал Радан, сжимая в руке мешочек с конфетами, которые он лишь единожды пробовал, когда его отец привёз их из командировки.
– Умничка моя, – Невена поцеловала его в висок и поставила на пол. – Я горжусь тобой, – нагнувшись, прошептала она ему на ухо и погладила по голове.
Радан лишь кивнул, не сводя взгляда с начищенных сапог Лозена. В будущем он хотел себе такие же, блестящие.
– Не за что. Тем более это не только для тебя, – немного помедлив, довольно холодно и равнодушно отозвалась Лильяна, но, когда она посмотрела на второго мальчика, её лицо вновь просветлело, будто небо после грозы. – Огниан, твоим пальчикам не больно? – заботливо спросила она.
Тот замотал головой.
– Щекотно! – радостно отозвался он.
– Какой же ты славный, как маленький ангелок! – Лильяна засмеялась и, взяв к себе на колени Огниана, прижалась щекой к его макушке.
Радан хмыкнул. Невена взъерошила его волосы.
– Когда вернётся Ян? – поинтересовался Лозен, рассматривая детскую книгу. – А то я обещал Огниану, что мы вчетвером поиграем в футбол, – он подмигнул мальчику, возящему теперь пальцем по вене на запястье его супруги.
– Да-да, когда папа вернётся? – радостно спросил тот.
Радан закатил глаза. Он не любил эту глупую, по его мнению, игру, где, кроме как бесполезного бега и отбитых ног, ничего не было. Вынув из пакета конфету, он развернул её и съел.
– Минут через десять. Он пошёл в магазин, – ответила Невена.
– Радан, – вдруг строго произнесла Лильяна. – Ты ничего не забыл?
Радан исподлобья окинул её недовольным взглядом. Промолчал и быстро съел вторую конфету.
– Радан! – негодующе воскликнула Лильяна. Покачала головой. – Поделись с братом угощением, – как можно спокойнее сказала она, поправляя причёску.
Огниан сполз с её коленей. Поджимая губы, пряча улыбку, подбежал к Радану и вытянул руку. Дружелюбно заглянул ему в глаза.
Невена присела на рядом стоящий стул.
Радан достал новую конфету из мешка. Улыбнулся и съел её на глазах у замершего брата, желая досадить не ему, а Лильяне, ибо она ему не нравилась. Он не знал из-за чего именно, но не нравилась.