Радан осознавал, что времени в обрез, поэтому коротко пояснил Лале, почему они больше не встретятся. Он соврал, сказав, что нашёл способ искупить грехи и отправиться к Богу, к которому не раз Лазарина обращалась, молясь за брата-посланника Тьмы и прося её простить за то, что она не уберегла Огниана. Также Радан попросил сестру передать Наинго, что он верит в её успех в медицине. Продиктовал адрес лаборатории, куда племяннице надлежало отправиться после этой ночи. Там ей надобно было забрать объёмные тома – результаты исследований и научных изысканий, которые со дня на день должны были прийти на имя Радана. На самом же деле эти документы – плоды кропотливых работ – были не только его, но и Огниана, действующего независимо от Радана, но оставляющего все свои труды на его имя. Повод для этого у души для Света был прост: до появления в его жизни Милены он не собирался больше никому открываться, говорить кому-либо чужому о своём существовании и называть своё имя. Из-за игр разума получилось так, что все свои исследования Огниан оставил в том же заведении, что и Радан. Впрочем, об этих деликатных деталях рождения научных работ Радан благоразумно умолчал. Прощаясь с сестрой, он сказал, что любит её. После, не дожидаясь ответа, отключил телефон.
– Не хочу вам мешать, но… – за спиной раздался плавный, но с нотками заточенной стали голос Милены.
Резко обернувшись, Радан сжал челюсти. Он завидовал ей, ведь она, в отличие от него, спустя каких-то пять минут должна была получить всё: свободу от оков прошлого, любовь и законную индульгенцию за свершённый грех. И самым отвратительным для него было то, что он сам всё это ей подарит, своими руками, по доброй воле.
– Время, – Милена, пряча руки за спиной, подняла взор к небу, откуда на неё лился свет главной любовницы ночи, будто сотканный из венецианского хрусталя. – Тик-так, тик-так… – глубокий вздох. Переведя взгляд с разбросанных гроздьями звёзд на Огниана, она улыбнулась одними уголками губ. В её решительном, твёрдом взгляде тут же появился бархат нежности.
– Пусть Ант снимет свои чары с Авелин, – как можно сдержаннее потребовал Радан.
Милена кивнула и сделала пару шагов к нему навстречу.
– Держи, – она протянула Радану кинжал, которым он совсем недавно пытался убить демона. – Как только ты это сделаешь, Зоарх даст тебе сосуд. Там будет пара капель крови Князя. Тебе необходимо будет выпить их.
Радан поднял руку и, обхватив рукоять кинжала, замер. Прожигая Милену пристальным взором, медленно склонил голову набок.
– Сейчас ты сильнее меня. И будешь ещё долгое время превосходить меня. Но однажды, ты ведь знаешь, я стану тебе равным. Пусть и во Тьме, а не в Свете, но равным, – елейная улыбка. – И тогда… Если ты сейчас меня обманешь, не заберёшь Авелин с собой, подставишь или выкинешь нечто иное, знай: я буду зубами грызть землю, но найду тебя и убью. А быть может… – беглый взгляд в сторону нахмурившегося Огниана. – Всего лишь уведу от тебя своего брата к Князю, – Радан убрал кинжал за спину. Засунул его за ремень брюк.
– Смотри, дорогой, – с привкусом лёгкой радости заговорила Милена, – земля круглая. Что посеешь, – она подмигнула, – то пожнёшь.
– Кто бы говорил, – цокнув языков, Радан цинично ухмыльнулся.
– Может, хватит? – сердито спросил Огниан и встал между молотом и наковальней. – Никто никому не врёт, поэтому не стоит угрожать, – взгляд на Радана. – И ехидничать тоже, – взгляд на Милену.
Тишина. Где-то в паре метров, вспугивая ворон, с криком пролетел филин.
Радан смежил веки. Последняя надежда. Быть может, он и вправду спит?
Вдох-выдох.
Открыв глаза, он вместо привычного потолка своей комнаты вновь увидел лес, кладбище, тропинку. Чертыхнулся. Стараясь ни о чём не думать, ничего не чувствовать, решительной и быстрой походкой пошёл к той, которую любил, но так и не успел сказать ей об этом. Милена и Огниан двинулись за ним следом.
Выйдя на поляну, Радан заметил, как Ант, взмахнув рукой и что-то прошептав себе под нос, выпрямился, будто готовясь к возможному нападению. В ту же секунду Авелин стала медленно отползать от лукаво улыбающейся Велии. Взгляд карих глаз искрился напряжением – неудержимым, как наводнение, сметающее все на своём пути.
Авелин оскалилась. Взглянув на Милену, зашипела и рывком встала.
– Пташка, – позвал Радан.
– Радан… – голос Авелин дрогнул. В глазах мелькнули слёзы, но они не скатились по бледным и нежным щекам.
Она не то шагнула, не то упала навстречу смыслу всего своего существования. Он молниеносно бросился вперёд и поймал её в объятья.