– Мне приятно теперь вас официально представить друг другу, – обратилась Айрис к Радану и к самому живописному мужчине в стае — высокому шатену с длинными волнистыми волосами до плеч, карими глазами и густой бородой. Его фигура была мускулистой, подтянутой. На руках выступали широкие вены, на шее виднелся старый шрам. Ладонь мужчины держала среднего роста женщина, чья кожа имела оттенок виски с крапинками золота, глаза напоминали чёрную дыру, а улыбка — первые лучи весеннего солнца. По тому, как весь клан отступил от этой пары, Радан, и без слов Охотницы, понял, что перед ним стоит альфа с супругой.
– Витор, – представился тот, величественно протянув руку для ещё одного рукопожатия. Радан с лёгким поклоном головы ответил на этот жест. Альфа кивнул и с жаром в голосе сказал: – Моя спутница, Анила, – женщина шире улыбнулась. С любовью посмотрела на мужа.
– Рад знакомству, – сдержанно, но мягко. – Жаль, что при таких обстоятельствах, – Радан гордо представил главе стаи своих друзей. Взглянул в небо, на которое уже поднялась серебристая мать ночи. Полнолуние было завтра, но, как знал Радан, оборотни принимают обличие волка трое суток. За день до полнолуния, в сам этот день и тот, что идёт после. Молодые оборотни не могут контролировать этот процесс, а вот прожившие как минимум лет двадцать — уже довольно легко управляют своей формой в независимости от фазы луны. С последними Радан и имел дело. Он окинул их взглядом. На них была удобная одежда, не сковывающая движения.
Быстро обсудив тактику возможного сражения, они все вмести пошли в поле, поросшее дикой травой. За ним находился средних размеров холм. Миновав его, они ступили на новое поле — близнеца прежнего. Хотя отличие все же было. Среди травы и сорняков, то тут, то сям проступали округлые очертания древних могильных плит, поросших мхами. Некоторые из них были расколоты. Дальше же, ближе к центру поля, виднелись такие же древние, как и могилы, каменные руины некогда величественного здания. Около них стаю Витора и поджидали соперники. Радан оценил, что Вара — главного зачинщика кровопролития — пришли поддержать не три стаи, как предполагалось Айрис, опиравшейся на данные своей разведки, а как минимум пять. Это его нисколько не испугало, скорее, наоборот, обострило желание быстрее начать схватку. Адреналин хлынул в кровь. Вдруг с вражеской стороны пошло брожение, ветер понёс шептания:
– Вар, – гневно, – мы не подписывались быть овцами на бойне! – мужчина азиатской наружности, с высокими скулами и приплюснутым носом, ненавистным взглядом смотрел именно на приближающегося Радана, определённо выделяя его из всех идущих неспешно противников. – Ты не говорил, что тут будут посланники Тьмы! И тем более этот! – сплюнул сквозь зубы. – Я слышал о нём от кузины жуткие вещи. Его во Франции после одного инцидента с нашими собратьями и кровососами уже лет пятьдесят с дрожью поминают как двуликого мясника! Крошил всех. Там был фарш из оборотней, вампиров и людей. Так что приятного тебе общения с дьяволом в ангельской шкуре. А мы уходим, – махнув рукой своей стае, мужчина начал спешно удаляться. Его подданные без промедления последовали за ним. Количество потенциальных врагов Витора и Айрис сократилось на дюжину.
– Мы тоже покидаем тебя, – громким, с нотками стали голосом заявила женщина с белокурыми, до самых пят волосами. Её глаза застыли на Велии. – Одно дело бой с волками, другое – с этой нечистью, дружной с ними. Мне крайне не нравится то, во что ты нас решил втянуть, – пауза. – Удачи тебе, Вар, в войне неба с адом, и только боги ведают кого ещё с кем, – хмыкнула она и после этих слов ушла со своей стаей. За ней молча последовал ещё один клан.
– Трусы, – сквозь зубы произнёс коренастый мужчина среднего роста. Тёмные волосы обрамляли его круглое лицо, чёлка спадала на маленькие глаза, сверкающие злостью и ядом. У него была массивная шея, крупные руки. Радан понял, что это Вар.
Группа Айрис, в которую вместе с ней входило одиннадцать участников, заняла позиции напротив поредевших рядов противника, которых теперь было двадцать семь.
– Не передумал? – поинтересовался Витор, не скрывая удовольствия оттого, что наблюдает конфуз своего врага. – В честь дружбы наших дедов дарую тебе шанс бежать.