Ахана сдерживала смертоносный радужный свет защитным полем, которое было от неё всего в считаных миллиметрах. От напряжения сил привлекательное лицо скривилось в уродливую гримасу. Она пятилась.
— Я убил твоего брата, ударив ему в спину! — шипя и рыча, Зверь останавливал луч смоляным сгустком и медленно двигался к Беслану. — Потому что он был глуп и не заслуживал чести видеть свою смерть в моих глазах. А ты умный, как собака, и я удостою тебя чести умереть у моих ног, смотря мне в лицо.
— Прежде твоя морда станет фаршем, — Беслан резко перевёл луч с Аханы на грудь Зверя, бывшего от него уже на расстоянии удара. Из ящера брызнула кровь. Но тут же молния, выпущенная Аханой, вонзилась в левый бок Беслану. На миг он дрогнул от ослепляющей боли. Радужные лучи мигнули, и этого было достаточно, чтобы раненый Зверь изловчился и ударил его локтем в голову.
Падая в темноту, Беслан заметил, что Зверь тоже повалился на пол.
«Ангел...» — образ любимой пропал в погасшем сознании Беслана.
Искорка. Она мерцала где-то там. В непостижимой глубине мрака. Он был бесконечен и тяжёл, как мириады бушующих волн. А искорка крошечная, меньше песчинки. Но стихия черноты не могла её одолеть. Она мерцала и мерцала. Не поддавалась неизбежному. Трепетала словно пульс. Казалось, звала. Тихо-тихо: «Беслан...» — голосом Ангелины. «Папа...» — голосом Аделаиды.
— Мне нужно идти. Его сучки почти в моих руках. Нужно проследить, чтобы не сорвалось, — нервно проговорила Ахана. — Ты уверен, что справишься с ним сам и долечишься? Лилит скоро подохнет, моя элита зажала её в Аду. Так что здесь она не объявится, почти всё идёт по плану. Но доступ к Машине нам вряд ли удастся получить. Если бы он не раскрыл тебя и мне не пришлось вмешаться, был шанс. А сейчас лучше не тратить время. Творец и Святой Дух ещё обладают немалыми силами! Они скоро подавят в своих рядах панику и шок измены. Наша внезапная атака выдыхается!
— Ступай. Мне нужна его работа. Без этих данных на тысячи лет отложится вторжение моей армады в ваши ничтожные миры. В твоих интересах этого не допустить! — зло прошипел Зверь. — Если я не вскрою код к системе, то притащу его к тебе, и мы будем неспешно потрошить ненаглядных ему сучек. И ради того, чтобы они умерли быстро, он откроет путь к Машине.
— Хорошо. Буду ждать, — с ядовитой сладостью в голосе ответила Ахана.
Беслан едва смог приоткрыть веки и увидел, как она исчезает в портале вместе с Верой, таща бессознательное тело за волосы. Зверь, сгорбившись и постанывая, стоял у пульта управления. Лейли лежала у дивана, в ней теплилась жизнь.
«Ещё не конец. Только начало. Я слышал мою дочь и знаю, как назову её. Й-оти. Свет во Тьме. Я вернусь к...» — Беслан дёрнулся, лёжа у стены, опутанный смоляной волной энергетической цепи. Боль от раны и удара током резанула по нервам.
— Очнулся, — Зверь повернулся к нему. Его морда была изувечена и из дыры в груди сочилась кровь. — Ты почти уничтожил это моё тело. Даже ранил мою суть, но тебе не одолеть меня. Ты всего-то во многом человечек. Смирись. Сдайся. Покорись и, быть может, я даже явлю милость и сохраню жизнь твоему Ангелу.
— Неужели возникли большие проблемы с паролем к системе данных? — Беслан хрипло засмеялся. — Попытка взлома приведёт к их уничтожению, а обойти защиту тебе ума не хватит. Ты же во многом всего-то одноклеточное. И на чём построен алгоритм защиты никогда не поймёшь, безмозглый паразит.
С рыком бешенства Зверь метнулся к дивану и схватил за шею Лейли.
— Говори код, или она будет первой! Вера следом. После — твои жена и дочь! Их сердца я запихну тебе в рот!
— Я так считаю, что поле, которым ты закрыл лабораторию, не пустит сюда никого, кроме того, в ком есть твои укоренившиеся споры. Или того, в ком есть они и к ним антитела от Морок. Только в этом и удобство, и проблема. Ведь в Ангелине нет ни того ни другого. А вот в моей дочери есть… Но ещё в ней есть и прямая связь с Бездной. Потому вы не сможете притащить её одну сюда. Остережётесь непредсказуемой реакции с Искрой во мне! — Беслан едко улыбнулся. Увидев искорку во мраке и услышав, как дочь позвала его, он понял способ исправления ошибки в Машине. — Твой конец стал реален, Архаиз! Их гибель только приблизит его. Так как с каждой секундой моей жизни твоя смерть ближе. Тупая ты ящерица!
С ненавистью зарычав, Зверь отбросил Лейли, как мусор, и она упала на пол у дивана. Он же одним прыжком подскочил к Беслану и схватил его за шею. Поднял так, чтобы его лицо оказалось на уровне пасти.
— Давай неси меня к Ангелине, — со злой язвительностью начал Беслан. — Рискни пытать их и убить на моих глазах. Посмотрим, что случиться с Искрой! Либо прикончи меня перед ними! Разве ты не мечтаешь заполучить всё мироздание? Исполнится враз. Бум! Будешь пылинками в каждой его частице! — кривая ухмылка. — Тебе никогда не узнать пароль для входа к Машине и не получить мои расчёты. Тебе даже не убить меня, слабак!
«Вера в чудо. В любовь. Если он поверит в мой блеф, что Бездна активируется, потеряв связь с моей дочкой, и подключится к носителю Искры, то чудо победит. Если поверит, что моя смерть рядом с дочкой замкнёт цепь и перегрузит Машину, вызвав мегавзрыв, изничтожающий вселенную, то любовь победит. Он должен поверить, так как не знает устройство Машины, как я. Должен, и это единственный шанс жизни», — подумал Беслан, зная, что верные друзья слышат его. Он надеялся, они поймут подсказку и спасут его веру, чудо и любовь.
— Вот тут ты ошибаешься! — Зверь воткнул коготь ему в грудь слева. — Я медленно вскрою тебя, получая большое удовольствие. Оно стоит ожогов от пленённой Искры. А потом Ахана прикончит твоих сучек, вернётся и заберёт её в себя. Как тебе мой новый план? — зловещее шипение.
— Радует, — струйка крови потекла из уголка рта Беслана. Он ухмыльнулся. — Тупое животное. Во мне не только Искра, но и свет блага Творца. Я ключ его к тёмным дверям. И тебе конец, выродок!
Золотой луч внезапно ударил из района сердца Беслана в грудь Зверя. Тот, заверещав, словно обливаемый кислотой, отскочил от Беслана. Из луча тысячи солнечных линий протянулись по комнате.
Беслан торжествующе улыбнулся и поднялся с пола. На мгновение зажмурился от яркой вспышки открывшегося портала. Пришедший мужчина, облачённый в белоснежные брюки и рубашку, обладал атлетическим телосложением. По его шее пролегал грубый шрам. На правом запястье висела подвеска с вороном и голубем. Мужчина явил свои огненно-солнечные крылья и обхватил руками Зверя.
— Каис, нет... — с горечью крикнул Беслан, ощутив, что тот задумал. — Творец... — с болью потери.
Визг зверя смешался с благостным умиротворяющим голосом:
— Будь сильным духом. Верю в тебя. Ты и мне сын.
Комнату затрясло. Слепящий свет и огонь вступил в бой со смоляным вихрем и зелёными разрядами энергий, которые молниеносно начали окутывать Творца и Архаиза. Брызги их крови смешались в разверзшейся воронке гиперперехода.
— Ты мне как отец... — тихо сказал Беслан.
Вспышка и оглушающий хлопок. Творец и Архаиз пропали. Закрывающий переходы в лабораторию барьер растворился.
Пошатываясь, Беслан двинулся к дивану. Тот местами горел, как и часть оборудования, и одежда на нём и Лейли. Система безопасности бункера уже активировала пожаротушение. Зазвучала сирена, освещение стало багровым и включилось аварийное питание. С потолка из выдвинувшихся распылителей пошёл дождь. Он быстро стал гасить пламя, но навредить электронным данным не мог. Система безопасности уже обесточила оборудование и запечатала данные в закрытый архив.
Тяжело дыша, Беслан испустил в Лейли исцеляющие радужные лучи. Он спешил и полечил её совсем немного, только настолько, чтобы удержать ускользающую жизнь в теле.
— Радан... — прошептала она и едва приоткрыла глаза. Потянулась к нему рукой. У неё на кисти покачивалась потёртая огнём подвеска с фигурками ворона и голубя. — Где?..
— Помнишь?.. Сильный оберегает жизнь. Слабый кланяется смерти. Ты сильней пламени. Позаботься о Рае, о свете Каиса в нём. Ты сможешь, — Беслан печально посмотрел ей в глаза. Почувствовал, как она надрывно зарыдала в душе. — Передай Ксавьеру, что алгоритм кода VXV. Придёт день, и он поймёт его. Спасибо.
Беслан открыл переход. Чуть искривил окровавленные губы в улыбке.
— Прости, я не смогла защитить... — простонала Лейли. Постаралась встать, но рана помешала ей.
— Смогла, — Беслан скрылся в багрово-чёрной с золотой окраской пелене, идя навстречу Судьбе, следуя к голосу любимой, нежно поющей их дочери.