— Нет. Смогла. Верил, слышишь мысли. Свет... — Беслан едва смог улыбнуться, глядя за свинцовые облака.
— Да, она ждёт тебя, мой Страж. Я слышала. Не обману. Плевала на веру Света. Не подведу твою веру, — Лина распростёрла над его рассыпающимся сердцем ладонь и ударила в него серебряным энергетическим шаром. Золотой с голубыми прожилками свет рванул из груди бездыханного Беслана в руку к Лине и волной необжигающего огня протёк к её сердцу. В её тёмных глазах за пеленой слёз вспыхнуло пламя. Раны на ней стали быстро заживать.
— Нет! Ты! Ты! Я убила его! Я! — Ахана поползла по берегу озера. — Искра моя! Отдай! Моя! Ты виновна, какой стала я! Лилит! Как ты могла отвернуться от меня?! Ты предала Дану! Ты виновна! Я тень твоего греха! Отдай мой свет! Мою Искру! — она с трудом начала вставать. — Я заткну его орущую душу! — неистово закричала она в ответ на плач ребёнка.
— Ты первой отвернулась от меня, — Лина выпрямилась и повернулась к Ахане. — За свои грехи я заплачу полностью. Но ты тоже сейчас оплатишь свои грехи. Искра не твоя и не моя. Мы лишь мрак.
Волна рубинового огня, серебряных лучей, радужных молний и золотых спиралей обрушилась из ладоней Лины на Ахану.
— Даминус Атус! Тени грехов — мой народ! Я бессмертна в нём! И он для вашей любви вечные страдания! — безумный смех, и Ахана разлетелась несчётными пылинками пепла.
— Жизнь, чтобы любить, стоит страданий, — прошептала Лина и подошла к плачущему ребёнку. Из мокрой куртки взяла на руки девочку. Окутала её магическим теплом и невидимым щитом, ограждающим от усилившегося дождя. — Ну что, мышка, у тебя впереди длинный путь, но я верю, ты справишься ради своих родителей, детей и внуков, ради жизни в любви.
Барьер, созданный Бесланом, растаял. В нескольких шагах от Лины раскрылась воронка портала, светящегося всеми цветами мира. Из неё появилась одетая в белый плащ Лада. Она поглаживала одной рукой свой большой живот, хранящий близнецов.
— Теперь могу тебе сказать, что ваши души неразделимы и вечны. Печальный день, — помесь синего и зелёного в глазах Лады сменилась цветом чернил. — Но он и радостный исток. Твоё имя в нём — Порождающая радугу. Она ещё будет сиять над рекой времени, — чернота в её глазах уступила место многоцветию. Лада коснулась щеки Лины и обнадёживающе улыбнулась. Затем подошла к телу Ангелины. Протянула к нему ладонь. Нечто невероятно белое туманными ручейками потекло к её руке от головы Ангелины и быстро сформировалось в крутящуюся сферу, в центре которой засиял огонёк. — Здравствуй, Велани, моя добрая дочь, — Лада прижала ладонь со сферой к животу. Подошла к телу Беслана. Протянула к нему уже пустую ладонь. Густой черноты туманные струйки поспешили к её пальцам и закрутились ещё в одну сферу. В ней тоже в середине задышало пламя. — Здравствуй, Надар, мой отважный сын, — Лада вновь прижала ладонь к животу, и чёрная сфера скрылась в нём.
— Значит, они будут жить, если я не изменю свой выбор, о котором тебе уже известно, — с грустью и теплотой сказала Лина.
— Выход лишь в жизни, потому что любовь, одолевающая смерть, открывает все двери, — Лада приблизилась к Лине. Бережно взяла за маленькие пальчики внимательно смотрящую на неё девочку. — Здравствуй, чудо! Цена за тебя непомерно высока, но и ничтожно мала. Ты целый мир. Целая река. Я не могу допустить, чтобы ты пересохла. Продолжу бороться за тебя, моя непокорная река, — Лада поцеловала нахмурившуюся девочку в курносый носик. Улыбнулась. Отступила от Лины на несколько шагов. — Следуй за зовом света в себе и не ошибёшься. До встречи, Сияющая.
Свет из множества красок обнял Ладу, и она исчезла. Через миг и следы от её шагов на земле, где грязь смешалась с кровью, пропали, будто их никогда и не было. Волна холода обдала Лину, словно на неё дыхнул сквозняк от резко закрытой двери, ведущей в морозный день или ночь. И тут же волна жара прокатилась от места ухода Лады, отгоняя могильную стужу от вздрогнувшей Лины.
«Чем раньше холод и жар, свет и мрак, огонь и вода соединяться в одно целое, тем меньше крови и боли узнает мир. Много горя тогда минует Землю. Смешивая краски, рождаем свет солнца. Свет жизни. Свет, который не сожжёт, если храним любовью. Верить в её добро и ступать в Ад, неся спасения, благо. Нести во мрак свет, сгорая самому. Как солнце, даря жизнь. Любовь даря», — вспомнив рассказанные мужем споры с Айрис и её диалог с Люцифером, подумала она.
— Я люблю тебя, звёздочка, — Лина поцеловала кулачок девочки. — Мне по душе твой бунтарский бойцовский характер. Идём, где тебя ждут, Й-оти, моя надежда на Свет.
Громко читая прошёптанное Лилит древнейшее заклятие, Лина открыла портал. Сила искры проложила в нём тропинку из одного времени в другое, соединило одно пространство с другим, связала на мгновение прошлое и будущее. Лина без страха шагнула в черноту, разрезаемую мириадами молний. Тысячи и тысячи лет проскользнули мимо неё.
Оказавшись на небольшой поляне, густо поросшей травой и дикими цветами, Лина огляделась со смешанными чувствами. Полной грудью вдохнула аромат нового мира. Солнце играло лучами на влажной листве деревьев, которые в изобилии окружали поляну. Птицы пели. Незнакомые звери, качаясь на ветвях, лакомились яркими плодами.
Подле Лины высилось одинокое белёсое дерево, криво изогнутое и похожее то ли на склонившийся крест, то ли на скрещенные ладони, словно они были детской кроваткой. Лина коснулась его и невольно засмеялась. Оно было твёрдое, точно камень, но отдавало нежным теплом.
«Я помню, Марс. Твои слова прощания. Помню: «Я, Марс, буду помнить тебя не светом и не мраком. Ты мне луна, ночная роза, сладкая и ядовитая, нежная и с шипами. Живи долго, дитя, чтобы ты ни выбрала. Я буду счастлив, если однажды ты принесёшь прекрасный цветок на погост моей любви, на мою усыпальницу и колыбель», — произнесла мысленно Лина.
— Вот я и пришла, мой дорогой друг. Принесла самый прекрасный цветок из всех, который не завянет никогда. Значит, здесь когда-то была Морок, и Архаиз нашёл её. Здесь началась жизнь наших миров. Наша жизнь. Тут ты родился, Марс, — она погладила дерево. Поцеловала в лобик захныкавшую девочку. — Тут же я отдам, Элпис, тебе то, что по праву твоё. Мне с соблазном темноты Морок не справиться. Пусть любовь и её свет вечно хранит тебя, надежда. Удачи лично от меня, Тьмы ночи. Отныне день всегда будет с тобой, — Лилит магическим пламенем выжгла на стволе дерева «Й-оти». С интересом посмотрела в сторону джунглей, откуда ощутила приближение разумных существ, равных людям. Улыбнулась зевнувшей девочке. — Искра всегда будет с тобой, потому как твоя душа лишь наполовину в мире, и вы сольётесь в одно целое! Но любовь ещё ждёт тебя. Не отпускай её, когда встретитесь взглядом. Не сомневайся. Держи. Спаси её душу. Тогда действительно Искра вернётся туда, где зародилась Смерть и Свет соединиться с Тьмой, возрождая Жизнь.
Лилит положила заплакавшую девочку у дерева. Решительно прижала ладони к груди и, с нежностью посмотрев в увлажнившиеся глаза ребёнка, выстрелила себе в сердце золотой молнией.
Чудовищная вспышка огня, переливающегося цветами радуги, поглотила поляну и часть джунглей. В небе разверзлась воронка черноты, оплетённой энергетическими разрядами. На мгновение день сделался ночью. Затем пламя и воронка исчезли. Остался серый пепел, кружащий на обгоревшей поляне. Он медленно оседал вокруг, но не трогал белёсое кривое дерево и плачущую девочку, в бездонно-тёмных глазах которой затухало пламя цвета золота, рубина и воды.
Прошло около четверти часа, и на поляну вышла пара. Мужчина и женщина, внешне похожие на людей, только имевшие две пары рук и дополнительный глаз на лбу, несли корзины с собранными травами. Они испуганно озирались, однако шли вперёд на звук плача.
Неожиданно над поляной протянулась радуга.
Мужчина и женщина переглянулись. Женщина бросила корзину и побежала к ребёнку. Подняла девочку и бережно прижала к груди. Мужчина поспешил к ней.