споряжении менее четырёх дней! А чтобы проверить все эти варианты понадобится пара месяцев. - Да уж, никак не меньше,- вздохнул голландец. - Мне кажется что в сложившейся ситуации ты должен обратится к "Братству" за дополнительной помощью,- сказал ему Войцеховский. - Я понимаю, Корнелиус, что для тебя этот случай - дело чести, и ты хочешь закончить то что не смог твой отец. Но если ты не справишся, Корнелиус? Погибнут невинные люди... ты это понимаешь, друг мой! Из-за твоих амбиций могут погибнуть невинные люди...Пусть пришлют хотя-бы ещё одного человека. Я слышал что Дмитреску сейчас в Вене... или можно пригласить Паоло Даванцати. - Я всё это понимаю, Броник,- голландец тяжело вздохнул и опустил голову. - Как только я выяснил с чем мы здесь столкнулись, я тут же отправил запрос о помощи на адрес нашего представительства в Вене. Но всё оказалось напрасным. Графского слугу который вёз на почту моё письмо, перехватили по дороге крестьяне. Его избили и обыскали с головы до ног. Моё письмо нашли и вероятно отдали отцу Паулю. Ну а теперь, когда погибли эти трое... или двое крестьян, то из замка и вовсе, даже муха не вылетит. Они боятся что мы свяжемся с полицией, и поэтому будут перехватывать любые наши письма. - То есть ты хочешь сказать что письмо адресованное ордену попало в чужие руки?! Ты понимаешь какие это может иметь последствия! - в ужасе, доктор снова начал вытирать платком вспотевший лоб. - Не паникуй, Броник,- голландец махнул рукой. - Письмо написано на латыни, и зашифровано. Отец Пауль конечно же владеет латынью, но разобрать шифр может только член братства. - В этот момент в библиотеку тихо вошла Анна-Мария. Пережив час назад неловкую ситуацию, мы старались не встречаться глазами. - Кстати, господин Ван дер Страатен, судя по вашим рассказам, представители ордена, членом которого вы являетесь, никогда не охотятся на вампиров в одиночку. Каждый ваш полноправный брат должен иметь одного или нескольких помошников. Кажется вы именуете их "подмастерьями или учениками". - Да, это так, господин барон. Человек вступивший в наше "Братство" проходит четыре степени посвящения: сначала степень послушника, затем ученика, потом полубрата и наконец брата. - Тогда почему вы явились сюда в одиночестве? Где эти ваши... подмастерия, полубратья? - А вы это очень хотите знать, господин барон? - достав сигару, Бруно прикурил от свечи. Было видно что этот разговор ему неприятен. - Ну что ж... В прошлом году, в Силезии, мы расследовали случай неконтролируемой лекантропии... - Неужели оборотни тоже существуют? - не выдержал я. - А куда же они денутся, ещё как существуют. Так вот: тамошний оборотень уже убил трёх человек и нескольких напугал до полусмерти. Мы прибыли на место но долго не могли выявить ликантропа... Но это не мудрено, если оборотнем оказался бургомистр соседнего городка. В обычной, дневной своей жизни - очень милый и тихий человек. А потом... В общем, во время охоты на этого вервольфа погиб один из моих помощников. Глава отделения нашего "Братства"посчитал что в случившимся есть моя вина. В результате меня временно лишили права самостоятельно вести расследования и охотится на потусторонние сущности. Двух моих оставшихся помошников передали другим братьям. - Прекрасно, господин Ван дер Страатен,- сказал я усаживаясь напротив. - Значит вы здесь, так сказать, неофициально, без всяких полномочий. А ваше "Братство" вообще не в курсе всего происходящего в нашем замке? Да-а-а, нам пожалуй дорого могут обойтись ваши амбиции. - Но вы же не верите в сверхестественные явления, господин барон,- усмехнулся Бруно. - Впрочем это неважно. Успешное завершение нынешнего дела конечно способствовало-бы моей реабилитации в "Братстве", но я никогда не пожертвую жизнями людей ради, как вы выразились, собственных амбиций. Орден в курсе происходящих здесь событий. Первый свой отчёт, составленный ещё до знакомства с графом, я всё же сумел отослать. Они не знают только какой силы здешний упырь. Несколько минут мы молча курили. - Интересные сведения, господа, - откликнулся наш доктор. Он близоруко щурился и водил пальцем по какому-то раскрытому фолианту. - Оказывается батюшка нашего вампира - старый граф Генрих фон Траумберг, был очень религиозным человеком. В этой книге собраны бухгалтерские отчёты за интересующий нас период. Так что папаша Генрих Красноглазый не только сажал пленных турок на кол и натравливал мадьяр и валахов на султана. Он ещё пожертвовал крупную сумму на строительство церкви. - Видимо свои грехи замаливал. За то что породил такое чудовище,- предположил Бруно. - Под конец жизни любой негодяй хочет казаться святошей. - Как вы смеете, господин Бруно!!! - голос Анны-Марии дрожал от негодования а из её глаз как-будто сыпались искры. - Вы... Вы грубый и низкий человек, вы не имеете никакого права так говорить о наших предках!!! Старый граф Генрих был храбрым и благородным человеком! Он был настоящим рыцарем. Я не знаю кого он там сажал на кол, но в истории Богемии и особенно нашей области он известен как благодетель и меценат. А вы... вы... Вы правильно делаете что занимаетесь мертвецами и нечистой силой, потому что среди живых людей у вас никогда не будет друзей. - С этими словами она выскочила из библиотеки громыхнув тяжёлой дверью. - Боже мой, какой конфуз, господа! Я ведь совершенно не заметил её присудствия,- растерянно пробормотал голландец. * * * Анну-Марию я нашёл в соседнем оружейном зале который граф высокопарно именовал Армаментариумом. Прекрасная и раскрасневшаяся, она всё ещё кипела негодованием. Я легонько обнял её за плечи. - Дорогая, господин Бруно конечно грубиян, но ты просто растоптала его. - Заметив что я едва сдерживаю смех, она снова взорвалась. - Как ты можешь улыбаться, Людвиг, тебе это кажется смешным? Чужой человек приходит в наш дом, кстати его никто сюда не звал, и начинает самым омерзительным образом поносить моих предков! Жалкий гробокопатель! Да он не стоит и мизинца графа Генриха! - Охотно верю, дорогая,- я поцеловал её в раскрасневшуюся щёку. - Значит твой предок Генрих Иероним Август фон Траумберг построил церковь? - Вообще-то целых три церкви. Но сохранилась только одна, зато самая большая и красивая. Церковь Святого Максенция - Псалмопевца. Там теперь служит этот отвратительный, гадкий отец Пауль. Более того: благодаря графу Генриху, наша округа получила своего местного святого. - Прости, дорогая, но я никогда не слышал о таком святом как Максенций - Псалмопевец, - признался я. - Это не важно... То есть я хотела сказать, что хотя я сама мало интересуюсь религией, но в средние века было очень престижно для любого города или местности иметь своего святого. Это сразу поднимало статус данной области. - Но чем знаменит этот святой? - По легенде, святой Максенций родился около сто пятидесятого года возле Вены. То есть тогда, во времена римлян, это была приграничная крепость под названием Виндобона. Там стояли легионы защищающие провинции Норик и Панонию. - Мне это известно. - Так вот, он был сыном местного правителя. Его отец поднял восстание против римлян, но потерпел поражение и вскоре погиб. Максенция в семилетнем возрасте обратили в рабство и продали какому-то богатому римскому патрицию. Так он оказался в Вечном городе. Там он сошёлся с христианской общиной, которая существовала в Риме со времён Святого Петра. Он каким-то образом получил свободу и зарабатывал себе на жизнь как уличный музыкант. Максенций прекрасно играл на арфе и пел. Ему было около двадцати лет когда он принял крещение. И после этого стал петь лишь христианские гимны и псалмы потому что только их считал достойным исполнения. Про его жизнь в Риме известно очень мало. Рассказывали что пением псалмов он исцелил некую бесноватую блудницу, и ещё что-то, только я забыла. Потом Максенций решил вернуться на свою родину, в провинцию Норик, и проповедовать там христианскую веру. Тогда были времена нечестивого императора Коммода. Один из местных правителай повелел схватить Максенция и подвергнуть пыткам. Язычники хотели заставить его отречься от христианства, и поэтому страшно истязали. Его подвергали бичеванию, жгли раскалённым железом, вырывали ногти на пальцах и делали другие ужасные вещи. Но всё было напрасно. Никакие пытки не могли сломить Максенция и заставить его предать свою веру. Находясь в заточении он продолжал играть на арфе и петь божественные гимны собственного сочинения. Заслушавшись прекрасной его игрой и пением, многие язычники стали склоняться к принятию святого крещения. Узнав про это, жестокий правитель приказал сменить стражу в темнице Максенция, а ему самому отрубить на каждой руке по большому и указательному пальцу. Но и это не помогло. За ночь у него отросли отсечённые пальцы и Максенций снова принялся петь и играть. Тогда озверевшие язычники отрубили ему уже все пальцы на руках. Но ночью всё опять повторилось, и из темницы святого снова полились звуки музыки и пения. Увидев такое чудо очень многие уверовали в Христа. Правитель же пришёл в ужас и решил окончательно погубить Максенция. Он повелел своим палачам не только вновь отрубить пальцы у святого человека, но и переломать ему ноги. А затем замуровать его в подземелии, не оставив ни воды ни хлеба. И, тем не менее ещё целый год, или больше, из подземелья слышались звуки арфы и песнопений. Вот такая легенда. - Красивая история,- согласился я. - Но если язычников так раздражала е