________________________________________________________________________________ Закончив читать он закрыл тетрадь и выжидательно посмотрел на меня. Выглядел он очень напряженным, видимо был готив к чему угодно, от язвительных насмешек до восторженного одобрения. А я, в растеренности не знал что сказать. Выдержав, мучительную для попутчика паузу, я, затем похвалил его творение. - Ну что ж... Местами стихи, конечно ещё сыроваты. Но в целом, очень и очень неплохо. Проникновенно. В любом случае у вас несомненно наличиствует поэточеский талант. - Да? Вы находите?- Струэнзе улыбнулся, нервно потирая руки. - Эти стихи очень необычны, написаны, непонятно в каком стиле, но тем не менее, они полны некой первобытной силой и непосредственностью. Думаю что они могли-бы стать частью чего-то более грандиозного. - Вот-вот, именно так, Людвиг, - глаза датчанина загорелись. - Я хочу создать поэму о легендарной истории северных народов. - Северную Илиаду?- спросил я с усмешкой. Но Струэнзе тут же взорвался. Темперамент у парня явно был не скандинавский, ему бы корсиканцем родиться. - Не надо иронизировать, Людвиг. Я не претендую на лавры Гомера, но ответьте мне на один вопрос. Почему мы, северные народы, обладая таким огромным колличеством древних легенд, саг, мифов, не имеем достойного эпического произведения, уровня той же Илиады или Энеиды Вергилия? - А разве у нас нет таких произведений?- я искренне удивился. - А как же "Песня о Нибелунгах", "Старшая Эдда" Снорри Стурлуссона, "Беовульф", наконец? - О! Вижу вы прекрасно разбераетесь в северогерманской древней поэзии,- произнёс он, пораженный моей начитанностью. - Но все эти произведения, так сказать, местного значения. Они известны лишь специалистам и энтузиастам-любителям. В среде романских и славянских народов о них почти никто не знает. К тому же, написанные в раннем средневековье они нуждаются в серьёзной литературной обработке, прежде чем получат мировую известность. - А вы значит, решили создать поэму мировой известности, которая прославит наши северные легенды? Что ж прекрасно! Вместо Зевса будет Один, вместо Ахиллеса, - Сигурд. - Вот вы опять иронизируете, Людвиг. Между прочим, среди наших легенд полно совершенно оригинальных. Кстати, я отправил несколько своих стихотворений Эрику Верлауфу1. Известному в Дании собирателю фольклора. - И что же вам ответил Верлауф? - А..,- Струэнзе огорчённо махнул рукой. - Он мне написал что не собирается давать художественную оценку моим сочинениям. Лично его интересуют только подлинные древние тексты а не их современная интерпритация. - Затем он опять схватил свою тетрадь и стал перелистывать. - Так... Сейчас я вам прочитаю ещё кое-что. Так... Так... А вот оно. Вот это я думаю поставить в начале поэмы. Я назвал его "Молитвой викинга" - Олав, Олав,- взмолился я. - На сегодня достаточно поэзии, друг мой. В дверь постучали и на пороге купе появился Алоис, держа поднос уставленный бутылками и тарелками с закуской. Но датчанин уже вошёл в раж, и только отмахнулся. - Ну уж нет, барон, вы сами меня попросили, так что теперь сидите и слушайте. Вечер поэзии продолжается.
Услышь нас, Водитель ратей, Отец богов нам внемли. Небесного свода создатель, Ветров, хладных волн и земли.
Дай в брани, мечам нашим, ярость, Сердцам нашим дай огня. Борту корабельному крепость, И крепость хребту коня.
Внемли нам, Зачинщик распрей, Где сталь крушит вражий строй. Где смерти росою красной, Пленяешь взор грозный свой.
Там где, о щитов ограду, Ударят мечи, звеня. Победу нам дай в награду, Всё прочее возьмём без тебя.
Когда же, изрублены в сече, В крови мы на землю падём. Прими наши души, при встрече, В Вальгалле за бражным столом.
________________________________________________________________________________ 1. Эрик-Христиан Верлауф (1781-1871). Датский историк и этнограф, изучал народные песни и исландские памятники древности.
________________________________________________________________________________
- Браво! Браво! - раздалось позади меня. - У распахнутой двери купе стоял подвыпивший прусский офицер с щёгольскими, закрученными кверху усиками и хлопал в ладоши. Позади него стоял ещё один пруссак, по видимому, денщик, и держал поднос с начатой бутылкой коньяка и несколькими бокалами.
* * *
В молчании граф мерил шагами пространство своего кабинета. Стоявший у входа маленький человечек докладывал ему своим монотонным и нудным голоском, то и дело вытирая вспотевшую лысину. - Сегодня, Ваше Сиятельство, ещё двое слуг потребывал рассчёта. Я ничего не могу поделать, народ бежит. Случай с Катариной окончательно лишил всех присудствия духа. - Человечек, снова вытер платком вспотевший лоб, откашлялся и затем продолжил, с горькой усмешкой. - И ведь всё выходит именно так, как в этих чёртовых легендах. Катарина его первая увидела, и на следующую ночь с ней произошло такое. - Хорошо, Фриц, я понял. Ещё что-нибудь? - Человечек замялся и снова промокнул лысину платочком. - В округе не спокойно, разговоры всякие идут... - Фриц, говори конкретно,- резко одёрнул его граф. - Что за слухи, кто их ведёт? Терпеть не могу недомолвок. - Ну, насколько мне известно, там, так сказать, мутит воду местный пастор, отец Пауль. В своей последней проповеди он так и заявил, что мол, из-за проклятия Траумбергов не должны страдать невинные люди. - Фриц, отцу Паулю нет и тридцати лет. Что он вообще может знать о здешних событиях произошедших полвека тому назад? Он всего четыре года служит в нашем приходе. - Да, но жив ещё старый пастор - отец Бернардо. Ему сейчас уже семьдесят четыре года, он хотя уже не служит но вполне ещё бодр. - Да я хорошо его знаю,- кивнул граф. - Так вот наш молодой пастор, отец Пауль, постоянно с ним встречается, консультируется по разным вопросам. А ведь, отец Бернардо появился в нашем приходе всего через два года после... тех событий. Выслушивая исповеди прихожан он, конечно же, смог составить полную картину того что здесь произошло. - Ну и что из этого? - Так, вчера вечером они опять встречались. Видите ли, Ваше Сиятельство, у отца Бернардо служит горничной девица Клара. Ну у нас с ней... впрочем это не важно. - Понятно,- граф усмехнулся. - Значит ты в курсе всего о чём говорят в доме старого пастора. - Фриц слегка покраснел и замялся, но потом, в очередной раз вытерев лысину, продолжил. - Вчера к вечеру отец Бернардо вызвал к себе отца Пауля. Они закрылись в кабинете и долго о чём-то говорили. Клара, как не старалась, расслышать смогла совсем немного. Они говорили о проклятье, о каком-то пророчестве Магды, ещё о чём-то. Потом отец Бернардо заявил что, на этот раз, нельзя допустить чтобы умерло столько людей как в прошлый раз. А отец Пауль во всём соглашался с ним, а прощаясь, сказал такую фразу - " Жаль несчастную девушку, но если ничего другого не остаётся, придётся действовать более решительно". - Негодяй!- граф так сильно вцепился руками в подоконник, что побелели костяшки пальцев. В этот момент в дверь постучали, и в кабинет вошёл мужчина средних лет, в строгом но не очень модном костюме с короткоподстриженной бородкой и в пенсне. - Хорошо, Фриц, можешь идти,- граф поспешно отпустил своего дворецкого. После того как тот вышел, он повернулся к своему гостю. - Ну что скажете, доктор, как находите свою пациентку? Но мужчина прибывал в глубокой задумчивости и кажется не сразу услышал заданный ему вопрос. Потом, словно очнувшись, ответил. - Я осмотрел госпожу Анну-Марию, Ваше Сиятельство. С нею всё нормально, уверяю вас. - Но она так бледна, и... эти тени под глазами,- недоверчиво произнёс хозяин кабинета. - Она почти ничего не ела несколько дней. - Она абсолютно здорова,- продолжал настаивать его собеседник. - Здоровая молодая девушка. Разве-что, имело место небольшое нервное расстройство, но это, в общем-то, пустяки. - А как та, вторая девушка?- поинтересовался граф, устраиваясь в кресле. Небрежно махнув рукой он указал собеседнику на соседнее кресло. - Вы имеете в виду ту служанку. Ну что ж... Здесь всё гораздо хуже, намного хуже. Думаю нам не стоит пытать на её счёт благополучных надежд. - Но что с ней?- достав сигару из коробки, граф закурил. - Чем она больна? Вы можете поставить диагноз? - Ну, точно пока сказать не могу, - развёл руками мужчина. - Совершенно очевидно что девушка пережила очень сильное душевное потрясение. Бедняжка очень слаба, постоянно впадает в забытьё, и у неё наличествуют все симптомы сильной кровопотери. - Кровопотери?- резко переспросил граф. - Но каким образом? У неё же нет никаких сильных повреждений? Мне говорили, всего лишь пара царапин на шее. Вы что доктор, уже успели наслушаться местных сказок? - Каких сказок? Не понимаю о чём вы?- удивился доктор. - Так не о чём, неважно. Значит похоже на кровопотерю? - Вот это то и удивительно,- вздохнул доктор. - У неё действительно есть небольшие ранки на шее, но они никак не могли стать причиной сильной кровопотери. Может быть какая-нибудь инфекция?- он снова развёл руками. - Девушка лежит в забытье уже сутки. И она периодически бредит, и вот этот её бред меня очень беспокоит. - Это ещё почему?- удивился граф. - Люди часто бредят находясь в беспамятсте, что же тут удивительного? - В бреду она упоминала какого-то " Зелёного дьявола". - Граф в