Мой славный Алоис, бесшумный и незаметный, подобно заправскому официанту, поставил на столик, между нами, новую бутылку коньяка, и так же незаметно исчез. Пруссак и датчанин, между тем, ожесточенно продолжали свой бесконечный спор. - Да, Пруссия действительно стремится играть первую скрипку в обьединении Германии. Радуйтесь, господин Струэнзе тому что мы заберём у вас только две провинции. Мы могли- бы захватить всё ваше королевство. Мы, без особого труда, сделали бы это ещё в сорок восьмом году. И я не понимаю зачем русский царь Николай I, тогда вступился за вас,- горячился пруссак. Непонимаю какое дело царю до вашего королевства? - Нет, вы, Гартвиг, ещё увидете что такая агрессивная политика Пруссии выйдет ей боком. Думаете Великобритания и Франция будут молча смотреть как в Европе поднимает голову ещё один военный монстр? - Чепуха! Обьединить все германские земли в одну мощную, стальную империю, зто историческая задача Пруссии. Её священная миссия, если хотите. А вы, барон, вероятно предпочли бы, чтобы роль обьединителя Германии взяла на себя Австрия?- усмехнулся Гертвиг. - А почему-бы и нет?- ехидный тон прусского кавалериста привёл меня в негодование. - По-моему это вполне естественно. Австрийская империя является самым большим из немецких государств, и так-сказать, самым культурно развитым. Так кому же как ни нам выполнять эту историческую миссию. - Совершенная чепуха! - нагло заявил Гертвиг.- Вашу Австрию, словно черви разъедают инородцы. Вас тевтонов в империи менее половины, все остальные это инородцы: венгры, славяне, евреи, итальянцы. - Что же плохого в культурном многообразии?- спросил я. - Разные народы могут прекрасно сосуществовать в пределах одного государства, взаимно дополняя друг-друга. - Нет! К чёрту инородцев! - яростно выкрикнул пруссак. - Немецкие земли должны обьединяться вокруг исконно германских, монолитных территорий, а вовсе не вашего культурного многообразия напоминающего лоскутное одеяло. Нет, господин барон, будущая Германская империя будет строиться вокруг прочного как алмаз ядра. И этим ядром конечно же может стать только Пруссия как истинная хранительница германского духа. - К моему удивлению и досаде, наглого пруссака вдруг поддержал Струэнзе. - Знаете, Людвиг, а мне кажется что господин Гертвиг прав, - заявил он. - Если обьединение немецких государств произойдёт под эгидой Австрии, то будущая империя будет напоминать тот же рыхлый, бессмысленный, и наполненный внутренними противоречиями, винегрет, чем являлась, почившая в 1806 году Священная Римская Империя. - Вот именно, ваш Струэнзе прав,- пруссак стукнул по столу кулаком та что зазвенели бокалы. - Прислушайтесь, барон, к тому что говорит ваш "трофей". Нам больше не нужно лоскутное одеяло. - Но все империи многонациональны,- возразил я. -И потому недолговечны, - категорически отрезал пруссак. - Многонациональность, дорогой барон, это проклятие для любой империи, и государства вообще. Это основная причина их гибели. Молчите? Вот-вот, потому что вам нечего возразить. Вспомните Древний Рим. Когда римляне были едины, им никто не мог противостоять. Их непобедимые легионы из отважных парней с красными щитами, громили всех своих врагов, проявляя чудеса храбрости на полях сражений. Они завоевали почти весь цевилизованный мир того времени. И что же было дальше? А дальше они стали давать Римское гражданство представителям покоренных народов. Допустили их в свои легионы, стали заимствовать их религии, их стремление к роскоши и их варварские формы разврата. И вот, спустя непродолжительное время, из героического, победоносного народа, народа-завоевателя, народа-господина они превратились в тупой скот, жаждущий только хлеба и зрелищь. - Послушайте, господин Гертвиг, всё-таки, Римская империя просуществовала почти пятьсот лет. По вашему это мало? - Пруссак неопределённо пожал плечами думая что-бы возразить. Но ему на помощь снова пришёл неугомонный Струэнзе. - Мало! Конечно мало! К тому же, можно считать что реально она прекратила своё существование на столетие раньше официальной даты её гибели: Сразу после битвы при Адрианополе в 378 году. Тогда погиб весь цвет римской армии, тридцать пять трибунов и сам император Валент. Последующие же за этим сто лет, представляли собой лишь предсмертную агонию великого государства. Так что их Бисмарк совершенно прав стремясь обьединить в империю исключительно немецкие государства. - Конечно Бисмарк прав!- воскликнув, изрядно набравшийся, прусский кавалерист. - Империя состаящая из народов близких по происхождению, языку и культуре, будет не в пример прочнее. Германская железная империя просуществует тысячу лет!- выкрикнул он пьяным голосом. - Мы обьединим не только немецкие земли, но и весь германский мир. Дорогой господин Струэнзе, я надеюсь вы не будете против если мы в нашу железную империю затолкаем и вашу Данию!- ехидно спросил он подливая датчанину в бокал коньяк. - Конечно против! - покрасневший Струэнзе начал протирать очки. - Мы неплохо чувствуем себя в нашем маленьком королевстве. - Тогда вас никто и спрашивать не будет. Великие империи создаются железом и кровью. Кого интересует мнение слабого. Решено! Вы будете всего лишь одной из провинций Великого Рейха, также как Саксония, Бавария, Тюрингия Голландия, Норвегия, и... всякая там...всякая... неважно. Затем мы присоединим все немецкие земли входящую в вашу Австрию. А земли населённые инородцами просто превратим в колонии, как британцы Индию, нечего церемониться с этой швалью. Я верю, господа, что так и будет, Великий Рейх будет создан в недалёком будущем. Дремавшие так долго, силы немецкого народа наконец пробудились. Мы не потерпим то что английские торгаши и эти чёртовы легушатники лешили наш великий народ колоний. Нет, мы потребуем передела мира. Мы тоже хотим получить свой кусок, и в Африке и в Азии. По этому им придётся потесниться. Но для этого нашему немецкому народу будет нужен вождь. К сожалению, вряд ли им будет Бисмарк, великое пробуждение произойдёт позднее. И совсем не обязательно что он будет из королевской семьи. Гогенцоллерны слишком связаны всякими условностями и родственными отношениями с другими правящими домами. Нет! Подлинно национальный, харизматичный лидер может прийти, подобно Зигфриду или Арминию, из самых мистических глубин германской расы. - Гертвиг закашлялся и налив бокал, тут же осушил его. - Вы кажется, господа, когда я вошёл, читали стихи. Позвольте и мне прочесть вам кое-что.