ссказ пивовара попыхивая своей трубкой. - Помолчи, Франс,- отмахнулся чернобородый. - Солдат прав, не могут вурдалаки к живым людям без приглашения входить. Анна Вёльте не сама вошла в дом. Это всё маленькая дочка Михеля, она, по детской своей глупости, вырвалась от отца, подбежала к двери и крикнула -" Мамочка, мамочка иди к нам!". Вот этим и погубила себя, а так же отца и брата. А старая Берта тогда действительно уцелела. Только пряталась она не в углу за шкафом, а под кроватью. А на утро, как узнал народ что с семейством Вёльте приключилось, так ринулись все на кладбище. Моя бабка с дедом туда тоже ходили. Так вот, раскопали могилу Анны, гроб открыли и видят... Лежит она, значит, вся страшная такая, когти у неё длинные отросли, зубы заострились а весь саван кровью перепачкан. - И что они с ней сделали?- бедняга Алоис почти перестал дышать от страха. - Сделали то что положено, служивый. Кол ей осиновый вбили в сердце и голову отрубили, а затем к ногам приставили. Против вурдалака это самое верное средство. Вот как-раз его дед всё это и проделал,- чернобородый показал рукой на Штютнагеля. Это он ни во что не верит, а дед его - Альфред, разбирался в подобных вещах, умный говорят был человек. - Чернобородый Маречек выпустил кольцо дыма и поморщился. - Только жаль от его ума внуку ничего не досталось. - Чепуха это всё, бабские сказки. Ничего подобного мне дед не рассказывал. Да и как это... разрыли могилу, открыли гроб... Чепуха всё это, как же она тогда покидала могилу не сломав свой гроб и не прокопав путь наверх? - Так это они умеют. Они ведь уже не люди а дьявольские создания, поэтому и способны выходить из могилы сквозь толщу земли. Но при свете дня они совершенно беззащитны. Поэтому и убивать их надо пока солнце светит. Ночью то против них никакого шанса. Разве что это его отпугнёт,- чернобородый извлёк из своего мешка серебряное распятие и тонкую посеребрёную пику на короткой деревянной ручке. - Серебра он боится, так я слышал, вот приготовил кое что. Распятье я освятил в церкви, а на эту пику два десятка серебряных таллеров потратил, самолично расплавил и остриё покрыл. - Ну а у меня вот это,- сказал Клаус Штрубе, вынимая из-за пазухи плоскую стеклянную флягу. - Это святая вода, господа. Против всякой нечести самое первое и необходимое средство. Отец Бернардо лично освятил по моей просьбе. - А у меня есть нечто получше ваших игрушек,- вдруг сказал, неверящий в бабские сказки, господин Штютнагель. Из внутреннего кармана своего плаща он извлёк небольшой, старинный пятиствольный пистолет. - Вот самое надёжное средство. Два дня назад Крумловский оружейник, господин Шлосберг, изготовал для меня два десятка серебряных пуль и собственноручно зарядил этот пистолет. - Вот это да... Но ты же не веришь!!!- воскликнул чернобородый Маречек. - Не верю, - кивнул головой Штютнагель. - И дальше хочу не верить. А это так, на всякий случай. Я заметил что немногословный мужчина в охотничем костюме, пристально следит за тем как наши случайные сотоварищи раскладывают на столе свой антивампирский арсенал. Насмешливая, скептическая улыбка появилась на его лице. " Ну слава Богу, хоть ещё один нормальный человек, не все ещё здесь сошли с ума"- подумал я. - Ну а как вы, господа офицеры, каким оружием располагаете,- спросил нас краснолиций пивовар. - Я милейшие господа, не совсем понимаю о чём вы ведёте речь? У меня есть сабля, как положено офицеру,- ответил я ему. - Она изготовлена из очень хорошей стали, но никак не из серебра. Ещё у меня есть револьвер - морской Кольт модели 1851 года, но он опять же заряжен самыми обычными патронами. Что касается моего спутника, лейтенанта Струэнзе, то у него есть только сабля, потому что как военнопленному ему вообще не положено огнестрельное оружие. Сабля вообще-то тоже не положена, но я ему разрешил.Так что, почтеннийшие, как видите, для сражения с вашим Носферата,мы явно не подходим. - Тише, тише, господин офицер,- взмолился чернобородый. - Умоляю вас, не произносите это слово. - Но отчего?- удивился я. Страх этих людей перед мифической угрозой откровенно забавлял меня. - Что такого ужасного в этом слове? - Назвать вслух его подлинную сущность, значит призвать его,- усмехнулся "охотник", как я про себя прозвал мужчину в охотничем костюме. - По крайней мере, так говорится в различных легендах. Извините, господин капитан, я не представился. Вы можете называть меня, Бруно, полагаю что этого пока достаточно. - В ответ мы, со Струэнзе, так же назвали свои имена. - Ни какая это не легенда, господин офицер,- зашептал краснолиций Клаус брызгая слюной. - Всё так и есть, поэтому мы называем зто дьявольское существо - просто ОН. Из-за него мы живём в постоянном страхе, как жили наши отцы и деды. - Особенно если ты сам себя накручиваешь,- выразил здравую мысль господин Штютнагель. - Всё это сказки для дураков, господин офицер. - Ха... Сказки значит? А пистолетик всё-таки купил, и пулями серебряными зарядил. - Чернобородый Маречек не применул поддеть своего приятеля. Выпив ещё одну рюмку сливовки, я встал из-за стола. -Ну что ж, господа, желаю вам успехов в борьбе с НИМ. А я, пожалуй отправлюсь спать. Струэнзе, вам я советую поступить аналогичным образом, завтра нам рано вставать. - Я двинулся к лавке у стены, где фрау Магда постелила для меня и датчанина, две перины. - Господин офицер,- толстый пивовар выпучил на меня глаза. - Вы что же, действительно сможете просто так лечь спать? - Конечно. Время сейчас позднее, а я прилично устал за сегодняшний день. Так что, на мой взгляд, это самое естественное желание. - Алоис, уже будучи в отвратительно пьяном состоянии, поднялся чтобы снять с меня сопоги, когда произошло это. Внезапно раздался ужасный, невероятно громкий и пронзительный собачий вой. Он прозвучал гораздо более зловеще чем тот что мы слышали во дворе перед заходом солнца. Чудовищный страх и предсмертная тоска обречённого животного слышались в этом вое, который, кажется, вымораживал душу. Мои случайные сотрапезники, все как один побледнели, съёжились, и втянули головы в плечи. Даже Струэнзе вздрогнул и открыл рот. Краснолицый пивовар, дрожащими пальцами, начал листать свою книгу и, найдя отмеченое место, забормотал молитву. Все присутствующие, включая датчанина, сделали то же самое. Интересно что за молитву читал этот лютеранин, находясь в окружении добрых католиков? Захваченный общим настроением я тоже невольно перекрестился. - Нет-нет... он не может,- бормотал Алоис. - Он не может сюда войти. Без приглашения он не может... Господь ему не позволит. В растеренности, я вернулся за стол и налил себе ещё рюмку сливянки. Долгое время ничего не происходило, раздавалось только бормотание молитв. - Что... Что это было, чёрт возьми,- сдавленно прошептал Струэнзе. - Выла деревенская собака. Наверное хозяин отобрал у неё любимую кость. - Предположил я, но никто не обратил внимания на мою шутку. - Он идёт сюда! Упырь идёт! - произнёс Маречек вцепившись побелевшими пальцами в серебряное распятие. Я услышал как кляцают от страха зубы Алоиса. - Но он же не может... Без приглашения ему нельзя,- твердил мой ополоумевший денщик. - Что ты заладил, не может да неможет,- взвился чернобородый Маречек. - Да, он не может войти в дом где живут добрые христиане. Ему для этого нужно приглашение. Но здесь-то постоялый двор! Трактир! Ты понимаешь, парень? Здесь люди пьют, сквернословят, ведут похабные разговоры, блудодействуют. Поэтому этот трактир гораздо меньше защищён Господом, чем обычный дом. - Вот если-бы, очертить вокруг стола защитный круг. Это могло-бы стать хорошей защитой от него. - Сказал пивовар Штрубе. - Так у тебя есть освящённый мел?- с надеждой посмотрел на него Маречек. Но пивовар лишь тяжело вздохнул и отрицательно мотнул головой. - Ну и дурак же ты братец! Зачем тогда заговорил об этом?- накинулся на него чернобородый. - Воду освятил у отца Бернардо, а про мел забыл? Тупица, если ты всё знал, что ж зараннее не позаботился. А снаружи опять донёсся истошный собачий вой. Но на этот раз он был какой-то приглушённый, больше похожий на скулёж. Спустя секунду он сменился страшным визгом и оборвался на самой высокой ноте. - Так что, он пьёт и кровь животных?! Собак?!- побледневший Алоиз вовсю трясся от ужаса. - Пьёт, - внезапно ответил Бруно, всё время до этого молчавший. -Только кровь животных не имеет для него вкуса, и лишь на короткое время притупляет жажду. Для того чтобы насытится, вурдалаку нужна именно человеческая кровь. - Я с удивлением посмотрел на него. До сих пор, этот Бруно казался мне вполне вменяемым человеком. - Вы хотите сказать что так говорится в легендах?- задал вопрос Струэнзе. Но Бруно ничего ему не ответил. В трактире опять повисла тишина. Все сидели молча, опустив головы и уставившись в стол. Страх витал здесь безраздельно. - Послушайте, как вас там... - обратился Струэнзе к краснолицему пивовару. - У вас же есть целая фляга со святой водой. Если её аккуратно разлить вокруг стола, то она вполне может заменить, начертанный мелом, охранный круг. По моему стоит попробывать? - А.. А-а-а... Господин офицер... Клаус Штрубе тупо уставился на Маречека. Тот звонко хлопнул себя по лбу и зажал бороду в кулак. - А ведь точно, это тоже может стать защитой. Как я сам-то не догадался. Спасибо, господин офицер. Между тем, господин Штрубе бухнулся на четвереьки и, открыв флягу, стал ползать вокруг стола разбрызгивая святую воду. Неуклюже передвигаясь таким образом и отклячив толстый зад, он пост