Особенно если ты сам себя накручиваешь,- выразил здравую мысль господин Штютнагель. - Всё это сказки для дураков, господин офицер. - Ха... Сказки значит? А пистолетик всё-таки купил, и пулями серебряными зарядил. - Чернобородый Маречек не применул поддеть своего приятеля. Выпив ещё одну рюмку сливовки, я встал из-за стола. -Ну что ж, господа, желаю вам успехов в борьбе с НИМ. А я, пожалуй отправлюсь спать. Струэнзе, вам я советую поступить аналогичным образом, завтра нам рано вставать. - Я двинулся к лавке у стены, где фрау Магда постелила для меня и датчанина, две перины. - Господин офицер,- толстый пивовар выпучил на меня глаза. - Вы что же, действительно сможете просто так лечь спать? - Конечно. Время сейчас позднее, а я прилично устал за сегодняшний день. Так что, на мой взгляд, это самое естественное желание. - Алоис, уже будучи в отвратительно пьяном состоянии, поднялся чтобы снять с меня сопоги, когда произошло это. Внезапно раздался ужасный, невероятно громкий и пронзительный собачий вой. Он прозвучал гораздо более зловеще чем тот что мы слышали во дворе перед заходом солнца. Чудовищный страх и предсмертная тоска обречённого животного слышались в этом вое, который, кажется, вымораживал душу. Мои случайные сотрапезники, все как один побледнели, съёжились, и втянули головы в плечи. Даже Струэнзе вздрогнул и открыл рот. Краснолицый пивовар, дрожащими пальцами, начал листать свою книгу и, найдя отмеченое место, забормотал молитву. Все присутствующие, включая датчанина, сделали то же самое. Интересно что за молитву читал этот лютеранин, находясь в окружении добрых католиков? Захваченный общим настроением я тоже невольно перекрестился. - Нет-нет... он не может,- бормотал Алоис. - Он не может сюда войти. Без приглашения он не может... Господь ему не позволит. В растеренности, я вернулся за стол и налил себе ещё рюмку сливянки. Долгое время ничего не происходило, раздавалось только бормотание молитв. - Что... Что это было, чёрт возьми,- сдавленно прошептал Струэнзе. - Выла деревенская собака. Наверное хозяин отобрал у неё любимую кость. - Предположил я, но никто не обратил внимания на мою шутку. - Он идёт сюда! Упырь идёт! - произнёс Маречек вцепившись побелевшими пальцами в серебряное распятие. Я услышал как кляцают от страха зубы Алоиса. - Но он же не может... Без приглашения ему нельзя,- твердил мой ополоумевший денщик. - Что ты заладил, не может да неможет,- взвился чернобородый Маречек. - Да, он не может войти в дом где живут добрые христиане. Ему для этого нужно приглашение. Но здесь-то постоялый двор! Трактир! Ты понимаешь, парень? Здесь люди пьют, сквернословят, ведут похабные разговоры, блудодействуют. Поэтому этот трактир гораздо меньше защищён Господом, чем обычный дом. - Вот если-бы, очертить вокруг стола защитный круг. Это могло-бы стать хорошей защитой от него. - Сказал пивовар Штрубе. - Так у тебя есть освящённый мел?- с надеждой посмотрел на него Маречек. Но пивовар лишь тяжело вздохнул и отрицательно мотнул головой. - Ну и дурак же ты братец! Зачем тогда заговорил об этом?- накинулся на него чернобородый. - Воду освятил у отца Бернардо, а про мел забыл? Тупица, если ты всё знал, что ж зараннее не позаботился. А снаружи опять донёсся истошный собачий вой. Но на этот раз он был какой-то приглушённый, больше похожий на скулёж. Спустя секунду он сменился страшным визгом и оборвался на самой высокой ноте. - Так что, он пьёт и кровь животных?! Собак?!- побледневший Алоиз вовсю трясся от ужаса. - Пьёт, - внезапно ответил Бруно, всё время до этого молчавший. -Только кровь животных не имеет для него вкуса, и лишь на короткое время притупляет жажду. Для того чтобы насытится, вурдалаку нужна именно человеческая кровь. - Я с удивлением посмотрел на него. До сих пор, этот Бруно казался мне вполне вменяемым человеком. - Вы хотите сказать что так говорится в легендах?- задал вопрос Струэнзе. Но Бруно ничего ему не ответил. В трактире опять повисла тишина. Все сидели молча, опустив головы и уставившись в стол. Страх витал здесь безраздельно. - Послушайте, как вас там... - обратился Струэнзе к краснолицему пивовару. - У вас же есть целая фляга со святой водой. Если её аккуратно разлить вокруг стола, то она вполне может заменить, начертанный мелом, охранный круг. По моему стоит попробывать? - А.. А-а-а... Господин офицер... Клаус Штрубе тупо уставился на Маречека. Тот звонко хлопнул себя по лбу и зажал бороду в кулак. - А ведь точно, это тоже может стать защитой. Как я сам-то не догадался. Спасибо, господин офицер. Между тем, господин Штрубе бухнулся на четвереьки и, открыв флягу, стал ползать вокруг стола разбрызгивая святую воду. Неуклюже передвигаясь таким образом и отклячив толстый зад, он постоянно натыкался на стулья, с грохотом ронял их, чертыхался, но упорно продолжал свою работу. Наконец, разлив гораздо более чем требовалось святой воды, ему удалось ею очертить вокруг нашего стола, некое подобие круга или скорее овала. Теперь стол и сидящие за ним люди были надёжно защищены от потусторонних сил. Глядя на всё это, мне казалось что я нахажусь в доме для умалишённых. Закончив своё дело и сильно запыхавшись, он тяжело опустился на своё место. Святой воды в его фляге теперь оставалось не более четверти. - Всё равно,- Маречек скептически осмотрел его работу, - круг начерченный освящённым мелом был-бы намного надёжнее. А этот всё одно не удержит его до рассвета, святая вода быстро высохнет. - А не заткнутся ли тебе, чёртов всезнайка,- злобно процедил сквозь зубы рассержаный пивовар. - Я то хоть что-то делаю. Несколько минут все сидели в абсолютной тишине, прислушиваясь к звукам снаружи. Но всё было тихо, и люди понемногу перевели дух. - Я слышал что в Чёртовом замке опять кто-то умер? - спросил господин Штютнагель, опрокидывая себе в глотку сразу целый стакан наливки. - Да. Одна девчонка из прислуги, - ответил пивовар. -Эх... Ничего-то вы не знаете,- махнул рукой господин Маречек. - Девчонка из прислуги, это дочь Иоахима Швальбе, её четыре дня назад похоронили. А позавчера умерла другая девчонка Мирослава Коваржикова. Её, за день до этого, нашли мёртвой в коровнике. Так мне кум сказал. - Горло было прокушено? - задал вопрос Бруно, проявив непонятный интерес к этому разговору. - На теле девушки были следы укусов, порезов или какие-нибудь раны? - Нет... Кум говорил что бабки специально всё тело её осматривали, ведь напуган уже народ был слухами про упыря. Но нет, не ран, не укусов каких на теле несчастной девушки не было. Так... шея немного поцарапана, вроде как заколкой она поранилась. - Ну а сделали... ну...что положено?- спросил пивовар Штрубе. - Нет, отец не позволил, ведь следов укуса не было. Мало ли из-за чего девчонка умерла. Да и граф Траумберг был против. Сказал что вбивать осиновый кол в тело покойной, это средневековое варварство. Кстати, и первую умершую девчонку тоже просто так похоронили. - Идиоты! - Произнёс Бруно тяжело вздохнув. - Ох, не к добру это,- прошептал краснолиций пивовар. Затем он, внезапно ударил стаканом о стол, и зло прошипел. - Всё из-за этох проклятых Траумбергов! Это они занесли в наши края дьявольскую заразу, весь этот кошмар. Многие говорят что не только "Зелёный дьявол" но и прабабка нынешнего графа была вампиршей, немёртвой упырихой. Нет, правельно говорит отец Пауль, пора выжечь это сатанинское гнездо! Разорить проклятый Чёртов замок! Жаль что отец Бернардо против. - Послушайте, уважаемый,- мне нестерпимо хотелось дать в зубы этому жирному, потному от страха негодяю. - Насколько вам известно, наша, хранимая Богом, империя находится в состоянии войны. И, будте уверены, правительство не потерпит никакого бунта в военное время. А если таковой всё же произойдёт, то будьте уверены, все его зачинщики и активные участники будут немедленно повешены. Так что запомните это сами и передайте своему отцу Паулю. Думаю он будет очень комично смотреться, болтаясь на висилице в своей рясе. - На перепуганного пивовара было жалко смотреть. - Да я же... господин офицер... Я не то хотел сказать,- толстяк ещё больше побагровел, да так что казалось его сейчас хватит удар. - А мне кажется вы уже достаточно сказали, милейший. Достаточно чтобы возбудить против вас уголовное приследование. -Тише, господа,- Бруно поднял руку требуя внимания и тишины. - Вы это слышите? Все замолчали как по команде. Со двора раздавалось громкое конное ржание. Закрытые в конюшне лошади были чем-то очень напуганы. - Слышали? Это происходит в конюшне. -Боже Всемилостивый! Там же Фройляйн Мэри!- пробормотал Штютнагель. А лошадиное ржание и храп слышалось всё сильнее. Могло показаться что, до смерти напуганные лошади, взбесились или сошли с ума. - Они его чуют! Боже мой, лошади чуют вурдалака!- воскликнули в один голос Маречек и пивовар Клаус. - Я слышал что лошади и другие животные безошибочно узнают живых мертвецов. Боже мой! Боже мой!! Он здесь!!! - толстяка трясло как в лихорадке. Трясущимися руками господин Штютнагель высыпал на стол несколько горстей серебряных пуль. - Серебро это хорошо, жаль что вы неудосужились ещё и освятить их в церкви,- заметил Бруно. - К тому же у вас не будет возможности перезарядить ваш антикварный пистолет. Держите себя в руках, господа, будем надеяться что он не сможет войти. Денщик господина барона кое в чём действительно прав. - Чёрт возьми. Я почувствовал как озноб пробежал у меня по позвоночнику. Внезапно я ощутил холод. Холод?! В июле месяце?! Камин по прежнему