й мертвец! Я сразу окошко задёрнул и в своей коморке спрятался до утра. А уж туда он не войдёт. Я специально её оборудовал, и запоры там мощные и святая вода и чеснок. Есть и святые дары. Там я и ночевал, господа, а что жена делала и куда ходила я не энаю. Может быть и икону выносила. Покончив с завтраком мы вышли во двор. - Послушайте, Людвиг,- Струэнзе был явно озадачен. - А может быть все эти ночные происшествия с нами, просто дурацкий розыгрыш? - Ну конечно, дорогой мой будущий литератор,- съязвил я. - Конечно, и пьяница Ганс, на вокзале, и наш любезный хозяин Гюнтер, и те люди в трактире. Все они, за неимением других насущных дел, собрались и решили разыграть двух заезжих офицеров. Не говорите глупости, любезный Олав Христиан, вы же видели их рожи. Да они сами были досмерти перепуганы. Нет, здесь что-то другое. Анна-Мария писала мне в своём письме о каких-то странных и таинственных событиях происходящих в замке. Неужели она имела ввиду именно это? Но моя драгоценная невеста, это последний человек на земле который может поверить в вампиров или какую ещё чертовщину. - Тогда что это было, ведь не восставший же, в конце-концов, из могилы мертвец?- не отставал Струэнзе. - Вы уже в пятый раз задаёте мне этот вопрос. Незнаю! Я не знаю, дорогой Олаф Христиан, что всё это значит, и что за явление природы, или чего либо ещё, местные жители принимают за происки Носферату. Но мне кажется что всё это как-то связано с внезапным приглашением графа. Во дворе стоял экипаж присланный за нами из замка, в углу которого уже преспокойно дремал негодяй Алоис. Усевшись, мы уже готовы были тронуться в путь, как вдруг появился наш ночной товарищ Бруно. - Господин барон,- обратился он непосредственно ко мне. - Как я понял, вы прибыли по личному приглашению графа Траумберга? - Да, это так. А вчём дело? - С вашего позволения, я хотел бы поехать с вами. У меня есть неотложное дело к графу фон Траумбергу. - Разве он вас приглашал?- задал я вопрос не зная что подумает граф если я привезу с собой ещё одного постороннего человека. Хватит с меня и Струэнзе. - Нет но... - Послушайте, господин Бруно, насколько мне известно, вы находитесь здесь уже два месяца. Почему же за всё это время, вы не разу не нанесли визит графу? Если, как говорите, у вас к нему есть неотложные дела? - На то были причины, барон,- ответил он совершенно спокойно. - И, поверьте мне, чем быстрее я смогу переговорить с графом, тем лучше будет для всех. Я не шучу, господин барон, это действительно очень важно. - Ну что ж, извольте, места в коляске хватит. Только с графом будете разговаривать сами. И не представляйтесь ему в качестве моего знакомого или попутчика. Усадив Бруно рядом с похмельным Алоисом,мы наконец-то выехали со двора. Миновав деревню, мы вскоре увидели идущих невстречу нам трёх человек. Это были две женщины и мужчина - Похоже что слуги бегут из замка,- заметил Бруно. - Вы делаете скоропалительные выводы . Возможно эти люди просто решили навестить своих деревенских родственников,- возразил я ему. - Или идут на рынок,- предположил Струэнзе. - Нет-нет, господа,- откликнулся наш возница. - Эти трое, ещё вчера попросили расчёта: одна из горничных, младшая кухарка. и плотник Яромир. Если считать с этой троицей, то за неделю замок покинули уже восемь человек. Я вот теперь за кучера потому что прежний сбежал. Но если дела и дальше так пойдут, то и я навострю свои лыжи. - Да что же, чёрт возьми, у вас здесь происходит?- не вытерпел я. - Всего пол месяца назад я был здесь и тогда всё у вас было спокойно. Только не рассказывай мне сказок про оживших покойников. - Ох, господин барон, за это время здесь такие дела начали твориться, такие дела... что просто жуть. - Ну так рассказывай и не темни. - Так нельзя нам. Господин Граф строжайше запретили всем слугам говорить, с кем бы то ни было, о том что происходит в замке. За ослушание грозил сразу уволить. Так нам и сказал - "Не вздумайте сеять панику в округе. Если узнаю то вышибу в три счёта и без выходного пособия". - Ты непоследователен, братец, кто только что говорил что сам готов навострить лыжи? - Так ведь, из-за этих событий, Их Сиятельство, всем втрое зарплату подняли. Глупо сейчас место покидать, у меня две младшие сестры на выданьи, приданое надо готовить. А против упыря этого, говорят, чеснок хорошо помогает и святая вода. - Какого упыря? - я изобразил искреннее удивление. Парень только крякнул и обречённо махнул рукой. - Ох, господин барон, вы уж не выдавайте меня. А в замке страх что творится! Пробудился старый дьявол который жил в их семейном портрете, и теперь он по ночам кровь из живых людей сосёт. Уже человек десять таким образом заел, если не больше. Ужас что происходит, господа! - Ну вот, и здесь вампиры,- вздохнул Струэнзе. Опять таже история, и как при этом не сойти с ума? - Так ведь кто-то хотел приключений,- поддел я его. - Точно говорю вам, господа, каждую ночь старый упырь приходит и у людей кровь сосёт. Что ни ночь то кого-нибудь убивает. Вот уже девицу Катарину сгубил. Хорошая была девка, только уж очень правильная. Так, за разговорами, мы вьехали в, столь знакомую мне, Липовую аллею. Сколько бесконечных, упоительных часов провели мы здесь с Анной-Марией. Долгие часы пролетали подобно минутам и нам хотелось остановить каждое из этих драгоценных мгновений. Как она смотрела на меня своими огромными зелёными глазами когда мы спорили с ней о какой-нибудь очередной чепухе. Вспомнив это я невольно улыбнулся. Да, Анна-Мария любила спорить, и всякий раз старалась чтобы последнее слово непременно осталось за ней. Обсуждая какой-нибудь новый роман или сборник стихов, мы всякий раз выясняли полную различность наших позиций. Но я готов был спорить с ней сколько угодно долго, и даже всякий раз проигрывать, только бы слышать её голос. Помню как мы, три года назад, горячо обсуждали с нею противоречия между севером и югом в Северо-Американских Соединённых Штатах. Те самые противоречия из-за которых сейчас, уже несколько месяцев, там полыхает гражданская война. Анна-Мария была яростной противницей рабства, она давно восторгалась Джоном Брауном и прочими аболиционистами. Поэтому сразу и безоговорочно встала на сторону северян и была без ума от новоизбранного президента Аврама Линкольна. Я же, в своих симпатиях склонялся скорее на сторону южных штатов. Тогда она яростно накинулась на меня, обвиняя в реакционных взглядах, отсталом мышлении и поддержке рабовладельцев. Мы сильно тогда поспорили, были очень возбуждены что и привело, как это не пародоксально, к нашему первому поцелую. Это случилось здесь, возле той каменной скамьи у небольшого пруда. Тогда Анна-Мария испугалась этого внезапного проявления чувств, и сбежала от меня в свои апартаменты. И здесь же, на следующий день, произошло наше обьяснение в любви. И вот теперь, если верить письму графа, моей невесте грозит какая-то опасность. Если причина этой опасности таится в недрах замка, то я был готов тут-же, собственными руками разобрать его по камню. Тем более что он мне никогда не нравился. Рядом с бесконечно милой, почти домашней для меня липовой аллеей, замок выглядел очень мрачным и почти зловещим. Тем временем наш экипаж, прогрохотав по мосту, вьехал в открытые ворота замка. - А вы, господин барон, наверняка сюда приехали из-за дочери графа. Решать дела, так сказать, сердечные,- усмехнулся Бруно давольно бестактно. - Что ж, господин Бруно, вижу что за два месяца прибывания в этих краях, вы собрали множество полезных сведений. - Никогда не знаешь, барон, какие сведения окажутся полезными а какие нет,- подчёркнуто серьёзно сказал Бруно. - И здешние края мне далеко не чужие. В двух верстах отсюда родилась моя мать. А вот кажется и наш добрый хозяин,- прибавил он кивнув в сторону парадного входа. Там, между вычурных Коринфских колонн, перестроенной в прошлом веке в барочном стиле, части здания, действительно стоял, похожий на могучего поседевшего льва Вильгельм фон Траумберг. Отец моей ненаглядной Анны-Марии, и это, по моему мнению, единственное хорошее что в нём было. Рядом с ним стояли: управляющий замком Фриц и доктор-поляк которого я частенько видел в замке но ни имени его ни фамилии не запомнил. - Ну наконец-то, Людвиг, слава Богу ты приехал,- произнёс граф когда мы вылезли из коляски. - Приветствую вас, граф,- я слегка наклонил голову. - Приехал как только смог. Извините война. - Понимаю, понимаю. Вижу ты прибыл с друзьями,- он оглядел моих спутников. - Да, вот разрешите представить- лейтинант Олав Христиан Альберт Иоган фон Струэнзе,- мой датский спутник вышел вперёд и поклонился. - Граф Вильгельм Фридрих Август фон Траумберг,- представил я графа. -Добро пожаловать, господин лейтенант,- сказал он пожимая датчанину руку - Но... как... - граф несколько оторопел. - Но господин Струэнзе... собственно лейтенантом какой армии вы являетесь? Если я не ошибаюсь на вас датской мундир? - К сожалению господин фон Траумберг, я лейтенант проигравшей армии, - ответил Струэнзе изобразив скорбную улыбку. -Всё в порядке,граф,- вмешался я. Лейтенант является военнопленным, но отпущен под честное слово и под мою ответственность. Он здесь частично как мой трофей, частично как компаньон. Думаю, после того как будет подписан мирный договор, я смогу предложить ему дружбу. - А я со своей стороны почту за честь её принять,- ответил датчанин. - Сейчас же я действительно что-то вроде живого трофея, который Людвиг решил продемонстрировать своей невестее,-