Предвечернее небо грозно нахмурилось. И земля казалась светлее небосвода. В вышине ползли фиолетово-багровые тучи, принимавшие самые чудовищные очертания. Темные и косматые, они спускались все ниже и ниже, нависая над самой площадью; тяжелая влажная духота стала невыносимой.
Люди томились неясными предчувствиями.
Со стороны тюрьмы показались двенадцать приговоренных к смерти узников; они медленно приближались, шагая меж двумя рядами конвойных. На площади воцарилось молчание. Связанные веревкой шейные колодки смертников скрипели и постукивали в лад их неверным шагам, и звук этот напоминал щелканье шеня[99], которым устроители похорон отбивают шаг для идущих с гробом носильщиков.
Вдруг откуда-то появился знаменитый Ле, люди увидали его уже стоящим близ бамбуковых кольев. В мгновение ока всех осужденных на смерть поставили на колени и веревкою накрепко притянули за локти к бамбуковым кольям, отчего спины у них выгнулись дугой. Смертников разместили в два ряда наискосок друг от друга, лицом к навесу. Тотчас помощники палача принялись мять им бока, растирать шеи, чтоб гибче сделались их хребты, ослаблять или затягивать узлы веревок, дабы смертники приняли нужную позу, пятки должны были упираться в крестец. Узники, казалось, постепенно мертвели; жизненные силы покидали их. Издалека они похожи были на коленопреклоненные изваяния тямских пленников[100], украшающие алтари и храмы династии Ли[101].
Оркестр из восьми инструментов[102] сыграл древнюю мелодию «Текучие воды». Потом все услыхали стук шеня, увешанного звонкими монетами. У людей захватило дух. Знамена и опахала заслонили небо, а за солдатскими спинами не видно стало травы. Взметнулись клубы пыли, словно здесь проходило огромное войско.
И тут взорам собравшихся предстал верховный резидент Франции: в белом мундире с золотыми кистями и галунами, он шел рядом с наместником. Оба вельможи — один в сапогах на старинный манер, другой в гетрах — выступали торжественно и величаво, как и подобает в таких случаях (публичная казнь — тоже важная церемония!). Следом за ними семенили тощие ординарцы с телохранителями, держа над головами вельмож желтые, синие и фиолетовые балдахины.
Великое множество народа согнали сюда, на устрашающее зрелище. Люди, боясь даже взглядом задеть столь высоких особ, стояли, потупясь, глядя на зеленую траву.
Вельможи уселись под навесом. За спиною французского резидента встал, скрестив на груди руки, ученейший переводчик, вьетнамец родом из Намки[103].
Прежде чем подать знак к началу казни, наместник сказал:
— Преступники, которых сейчас обезглавят, последние скрывавшиеся от властей разбойники из Байшэя[104]. Я, ваша милость, надеюсь, что это вообще последние бунтовщики. И благодаря вашей счастливой судьбе скоро покой и порядок воцаряется здесь навсегда.
К навесу подошел, придерживая меч, знаменитый Ле, сложил перед грудью ладони, поклонился и застыл, глядя в землю.
Наместник приподнялся в кресле:
— Позвольте, ваша милость, представить: перед вами мой старый и верный слуга. Сегодня он казнит злодеев.
— Не о нем ли вы говорили, будто он умеет рубить головы особым ударом.
— Да, именно о нем. И сегодня он единым духом снесет двенадцать голов. А теперь, с вашего разрешения, я прикажу начинать казнь.
Француз кивнул головой.
Распорядитель казней и знаменитый Ле разом отступили от навеса.
Резко прозвучал голос из рупора.
Грохнул барабан.
Трижды прозвенел гонг.
Потом гулкий звон его участился. Этот роковой звон умолкает лишь в тот миг, когда душа смертника расстается с телом.
Бом-бом!.. Бом-бом!.. Бум!..
Знаменитый Ле взмахнул мечом, клинок сверкнул над его головой. Он затянул свою песню: слова ее должны были примирить палача с душой осужденного на смерть. Но вельможи, восседавшие под навесом, услыхали только неясные звуки напева.
Француз глядел во все глаза на знаменитого Ле. А тот, приплясывая и напевая, двигался меж двумя рядами связанных узников, и каждый шаг его танца, каждую фразу песни отмечал взмах меча и судорожный рывок отрубленной головы. Струи крови вырывались из рассеченных глоток и фонтанами били в предвечернее небо. Но ни одна голова не упала на запятнанную кровью траву.
99
100
102
Имеется в виду традиционный состав вьетнамского оркестра: шень, каменный гонг, медный колокол, дан (струнный инструмент), бамбуковая свирель, мо (выдолбленный из цельного дерева ударный инструмент) и два вида барабанов.
104