— Не понимаю.
— Послушай! — Он положил ладони ей на плечи и снова прижался лицом к ее шее. — Тут и понимать нечего, Эллен Оудри. Вчера в этом коттедже оказалась какая-то девушка. Сказала, что была знакома с художником, который жил здесь раньше.
Эллен стояла так неподвижно, что он поднял голову и встревоженно взглянул на нее. Их глаза встретились, ее взгляд не выражал ровным счетом ничего. Дэвид почувствовал легкий зуд раздражения, но сумел подавить его.
— Она просто заметила свет в окнах и подумала, что этот художник вернулся. Выброси это из головы, прошу тебя.
— Она зашла сюда?
— Да, зашла. — Теперь ему не удалось скрыть досады в голосе. — Ты можешь не думать над этим?
Дэвид тут же пожалел о том, что говорит таким тоном. Ее голос слегка дрогнул, когда она ответила:
— Ты почему-то очень хочешь заставить меня забыть об этом.
— Что? — переспросил он, и его улыбка стала напряженной.
— Почему же ты мне не рассказал о ней вчера вечером?
«Только не позволяй гневу взять верх», — приказал он себе.
— Дорогая, не прошло и десяти минут, как ты появилась в доме. Я не видел тебя со вчерашнего вечера, с тех самых пор, как ты вышла прогуляться.
— А ты рассказал бы мне об этой девушке, если б ее медальон не выпал у тебя из кармана?
Ее вопрос был неожиданным, но он незамедлительно ответил:
— Конечно рассказал бы.
Последовало молчание. В его мозгу звучали слова, которых он не произнес. «Нет, не рассказал бы». Он не сомневался в этом.
— Так же, как ты рассказал мне о Джулии? — спокойно поинтересовалась она.
Несмотря на ее безразличный тон, он был поражен.
— Не надо сравнивать…
Она не дала ему закончить фразу.
— Я пытаюсь наладить наши отношения, Дэвид. Пытаюсь помириться с тобой после того, что произошло. А вот что пытаешься сделать ты?
Он почувствовал себя одновременно и изумленным, и рассерженным.
— Что ты устраиваешь? — спросил он сердито.
Та рассеянность, которая сейчас овладела его мыслями, мешала ему сосредоточиться.
— Думаю, что я должна задать тебе этот вопрос, Дэвид, — спокойно ответила Эллен.
Он смотрел на нее, не понимая.
— Послушай, ты же не… — Волнение мешало ему договорить, он не сводил с жены удивленных глаз. — Ты же не хочешь сказать, что я… — И снова ему не удалось окончить фразу.
— Скажи, ты собирался рассказать мне об этой девушке?
— Да, Эллен, да! — почти выкрикнул он и тут же почувствовал сожаление из-за того, что повысил голос.
Они смотрели друг на друга, и тяжкое молчание нависло над ними. Он знал, что ему очень нужно сказать хоть что-нибудь, чтобы прервать ужас этой ситуации.
— Выслушай меня, — заговорил он. — Я знаю, что ты все еще расстроена тем, что не так давно произошло между нами. Но это не имеет никакого отношения к…
Ее недоверчивый взгляд заставил его замолчать. Он дерзко хмыкнул.
— Эл, я что хочу сказать… Ты же не думаешь, что я привез тебя в такую даль, уговорив согласиться на второе свадебное путешествие, чтоб заводить тут шашни с совершенно незнакомой девушкой?
Он презрительно покачал головой. Но поскольку ее подозрения не были вовсе уж беспочвенными, его доводы и мысли мешались, оставляя его беспомощным.
Голос Эллен, когда она заговорила, заставил его вздрогнуть.
— Джулия тоже, представь, была для меня совершенно незнакомой девушкой.
— О Эллен, прошу тебя. Оставь, пожалуйста!
— Я целый год прожила в атмосфере лжи и твоих грязных тайн, Дэвид, и очень устала от этого.
Он снова почувствовал, как гнев овладевает им.
— Ты, надеюсь, не думаешь, что подобное происходило и здесь? Ты можешь допустить мысль, что стоило тебе только выйти на несколько минут, как я воспользовался моментом, чтоб… — Он помолчал, преисполненный негодования. — Ради бога, Эллен!
Не веря своим глазам, он молча смотрел, как она сделала шаг к нему, опустила медальон в карман его рубашки и стала подниматься по ступеням, собираясь выйти из гостиной.
— Эллен… — умоляюще прошептал он.
Услышав, как хлопнула наверху дверь спальни, Дэвид решительно направился к лестнице. «Нет, — бормотал он про себя. — Мы не позволим таким глупостям овладеть нами. Ни за что».
Он стал взбираться по ступенькам, стараясь придумать такие слова, которые могли бы убедить ее. Но вместо этого видел лишь себя — беспомощного, босого, заикающегося, стоящего перед женой и пытающегося объясниться. На минуту заколебался, побуждаемый желанием вернуться в гостиную и хотя бы обуться, но передумал. Сейчас не до того.