Алексей с нетерпением поглядывал на часы. И Надя почему-то не звонит. Что за неудачный день!
Часов в пять его позвали к телефону.
— Здравствуйте, Алеша, — услышал он Надин голос. — Вы еще не передумали?
— Что вы, я весь день ждал вашего звонка.
— На последний сеанс не поздно? — спросила Надя. — Я раньше не смогу… Не поздно? Тогда ждите меня в десять у кинотеатра.
Настроение Алексея несколько улучшилось.
Перед самым концом работы вернулся Петр Петрович.
— Ну, Воронцов, все, — довольным тоном сказал он. — Кажется, урегулировал.
— Вы были на фабрике?
— И на фабрике, и у директора комбината, и в парткоме, и в техникуме… В общем, обещают открыть в техникуме и в школе, кроме вечерних, еще и дневные отделения. Это уже кое-что. Со сменами будет гораздо легче. А ваших электриков придется делить: одного на этой фабрике оставить, двух на другие перевести. Иначе никак не получается… Денька через четыре зайдите к ним, проверьте — запишите себе где-нибудь. А то ведь еще и так бывает: пообещают, а потом…
Петр Петрович вытащил из кармана часы, постучал по циферблату.
— Восемнадцать ноль-ноль. Давайте по домам… И не опаздывайте утром — у нас это не принято. Работа начинается в девять ноль-ноль…
Купив билеты в кассе кинотеатра, Алексей вернулся домой переодеться. Федя сидел у включенного телевизора. Передача еще не начиналась, и он с веселым интересом наблюдал, как тщательно Алексей повязывает галстук.
— Хочешь, я тебе свой дам, — улыбаясь, предложил Федя. — На желтом фоне синие обезьяны — представляешь? Подарок Боба… Все пижоны лопнут от зависти. Я сам надеваю его только по праздникам.
— Ценю вашу жертву, — Алексей отвесил Феде низкий поклон. — Но принять не могу. Надя сбежит от меня, как только увидит твоих синих обезьян…
Пришла Надя, как и обещала, в десять. Алексей, сидевший на скамье в скверике возле кино, увидел ее еще издали. Она шла по тротуару, светлая, легкая, стройная, словно тростинка. Алексей сразу забыл все сегодняшние неприятности. Ему стало радостно и весело. Ведь все, что было, — это уже позади. А впереди вечер с Надей…
Он пошел ей навстречу.
— Здравствуйте, Алеша. О, какой вы нарядный!.. А я, видите, даже приодеться не успела. Прямо с работы. Еле вырвалась.
— Почему так поздно? Случилось что?
— Ничего особенного… Достали билеты?
— Разумеется, — ответил Алексей, с готовностью меняя тему разговора. — Хорошие места. В самой середине…
Надя была очень веселой, без конца шутила, смеялась. Но потом, когда они подошли к входу в летний кинозал, на ее лицо внезапно упала тень тревоги. Она остановилась.
— Обождите, Алеша. Кажется, за мной.
И в самом деле, к ним подбежал взволнованный молодой человек в пиджаке, надетом прямо на рабочий комбинезон.
— Надя, — крикнул он, хватая ее за руку и не обращая никакого внимания на насупившегося Алексея. — Надя, как хорошо, что я тебя застал! Тебе нужно немедленно… — Только теперь он скользнул взглядом по Алексею. — Вы извините, товарищ…
И отведя Надю в сторону, стал ей что-то говорить, отчаянно жестикулируя.
Надя вернулась к Алексею.
— Мне надо идти, Алеша, — торопливо сказала она. — Извините, что так глупо получилось, но это не моя вина. Меня ждут на работе. До свидания!
Она исчезла раньше, чем он успел сказать что-либо.
Народ уже прошел в зал, уже давно начался сеанс, а Алексей все еще стоял у входа, полный горечи и разочарования, и думал, что делать… Зачем потребовалось Наде бежать на работу? Зачем? Так хорошо начался этот вечер и вот…
А может быть, Надя пошла вовсе не на работу? Может быть, этот парень — ее знакомый? Может быть, теперь, когда Алексей стоит здесь, волнуясь и нервничая, он сидит рядом с ней в скверике где-нибудь на берегу реки и держит в своей руке ее маленькую сухую руку. Может быть даже, они вместе смеются над ним.
Волна обиды поднялась в Алексее. Она все росла и росла — и вот он уже поверил своей нелепой догадке. Нет, он не вернется к себе. Он пойдет домой к Наде и дождется ее. И если только она придет со своим кавалером, он прямо в лицо выскажет все, что о ней думает.
Остановив проезжавшее мимо такси, Алексей назвал шоферу адрес Нади. Через десяток минут он уже поднимался по лестнице, отыскивая ее квартиру. Возле двери он остановился. В квартире слышались два голоса: звонкий мальчишеский и густой женский — вероятно, Надиной матери. Самой Нади не было слышно.
Алексей вернулся на улицу и проходил возле подъезда добрых два часа. Надя не появлялась. Зато все подозрительнее к нему приглядывался вооруженный малокалиберкой ночной сторож — он охранял промтоварный магазин, помещавшийся в этом доме. В конце концов сторож подошел к Алексею и сказал недружелюбно: