Алексей подал ему пистолет, полученный от Семенова.
Полковник мельком глянул на него.
— Он заряжен холостыми. Вот, возьмите другой.
Низко согнувшись и придерживаясь руками за стены, они пошли по канализационной трубе. Идти было очень трудно — труба имела в диаметре всего около метра. Алексей то и дело ударялся головой о кирпичи. Не в лучшем положении были Сеничев и Ковтун — высокие здоровые ребята. Один лишь Иван Иванович, используя преимущества своего небольшого роста, быстро продвигался вперед.
— Скорей! Скорей! — услышал Алексей его бодрый голос. — Я вижу свет.
В этот момент раздался глухой взрыв. Труба заколебалась под ногами Алексея, и он упал, инстинктивно выбросив вперед руки…
ВЗРЫВ
Захаров проснулся в десятом часу. Он зевнул, потянулся и, вскочив с матраца, сделал несколько быстрых движений, разгоняя сон. Приоткрыл дверь ванны и выглянул осторожно в комнату.
Все было на своих местах. Даже положение ключа во входной двери за ночь не изменилось.
Развязав пакеты и разложив вчерашние покупки на столе и стульях, Захаров спустился в вестибюль.
— Меня никто не спрашивал? — поинтересовался он у дежурного администратора.
— Вы из двадцать третьего? Нет… Приходил тут, правда, один — еще вчера вечером. Искал какого-то своего друга из Риги. Я подумала, что вы. Посмотрела фамилию, оказалось — нет… А так никто больше не спрашивал.
— Ну ладно, если спросят, скажите, что я в артели… Паспорт дайте — перевод получить.
Дежурная подала паспорт Захарову.
— Не забудьте до четырех часов за комнату рассчитаться, товарищ Захаров.
— Пожалуйста, могу сейчас. За двое суток вперед можно?
— Хоть за неделю…
— Выписывайте.
Захаров уплатил деньги, внимательно осмотрел квитанцию, заставил дежурную поправить число, которое, по его мнению, вышло недостаточно ясно.
— У нас бухгалтер знаете какой придирчивый.
— Вроде вас, наверное, — усмехнулась дежурная…
Из гостиницы Захаров пошел в столовую и основательно закусил — надо было зарядиться на весь сегодняшний день. Отсюда он направился на городской пляж.
Утром здесь было сравнительно немного купающихся, в основном мальчишки. Они с визгом носились по светло-желтому песку, гоняясь за мячом, вбегали в воду, барахтались, норовя "утопить" друг друга, снова бросались на песок и валялись в нем до тех пор, пока тела их не покрывались песчаной чешуей. Тогда они опять вскакивали и в лихорадочной спешке повторяли все сначала, как будто боялись, что их позовут домой раньше, чем они успеют окунуться по крайней мере тысячу раз.
Ребята постарше вели себя солиднее. Они не вбегали, а входили в воду, не барахтались у берега, а плыли, иной раз довольно далеко. Выходили из воды равнодушноспокойные, словно и не они совершили только что на глазах у восхищенных мальчишек этот блестящий заплыв чуть ли не до середины реки. Пообсохнув немного, собирались небольшими группами и поочередно пытались ходить на руках или поднимали тяжелые камни, по-прежнему не теряя солидности и обмениваясь короткими критическими замечаниями. Пройдя на руках на полметра больше своих соперников, тайком бросали хвастливо-вопрошающие взгляды в сторону девочек, расположившихся поблизости щебечущей стайкой.
Захаров купаться не стал, хотя и очень манила к себе сверкавшая на солнце река. Он медленным шагом пошел вдоль берега, то и дело наклоняясь за камешками и швыряя их в воду.
Так он дошел до места, куда, по его расчетам, должен был выходить бульвар Девятого января, и поднялся на обрывистый берег. Прямо перед собой он увидел затерянный в песках одинокий домик. За ним, метрах в ста, проходила кирпичная заводская стена, круто заворачивавшая вправо.
Изучающим взглядом Захаров окинул близлежащую местность. Ночью к домику, пожалуй, лучше всего добираться вдоль заводской стены. В ее тени сам не будешь заметен, а увидеть сумеешь все.
Осмотреть домик сейчас? Нет, не надо. Можно привлечь к себе внимание. Местность хоть и кажется пустынной, но рисковать лишний раз не следует. Ефремов ведь описал все достаточно подробно. Главное, чтобы внутри трубы не было завала. А это сейчас все равно не узнаешь.
Он постоял еще немного, фотографируя глазами все бугорки, канавы, кусточки, где можно было бы укрыться в случае надобности, а потом спустился к реке и повернул обратно…
Около трех часов дня Захаров прошел мимо дома Ефремова, по другой стороне улицы. Первое окно, второе, третье… Занавески на нем раздвинуты. Все в порядке!