- Огонь! Огонь, вашу мать!
Зомберы мгновенно повиновались и застрочили из автоматов, но Али-Баба молниеносно прикрылся охранником и упал в открытую дверь своей резиденции. И тут же, перепрыгивая через его ползущее внутрь тело, из дома высыпало около трех десятков вооруженных людей.
"Зомберы! - подумал я, увидев их звериные лица. - За ночь он сделал новых!"
Да, это были новоиспеченные зомберы. Засомневавшийся в подпорченных мною монстрах, Али-Баба зомбировал всех дехкан, которые обеспечивали маскировку его ставки под обычный кишлак;..
Господи, какая была в то утро мочиловка!
Стреляя из автоматов, зомберы сошлись в рукопашной. Они мутузили друг друга прикладами и ногами, душили, кусались, отрывали уши и выламывали пальцы. Но нападающих было много, и все больше и больше моих подопечных падало наземь со сломанными позвоночниками и шеями...
Конца побоища мы не видели - бочком, бочком мы подобрались к резиденции и проникли внутрь... Но никого там не обнаружили - дом был пуст. И опять наш ущербный внутренний голос заговорил слишком поздно - лишь когда мы осознали, что Али-Баба, воспользовавшись подземным ходом, ускользнул из наших рук, он злорадно шепнул нам, что дом окружен и ничего для своего освобождения мы сделать не сможем.
И действительно, выглянув из окна, мы увидели, что новоиспеченные зомберы Али-Бабы, потеряв больше половины личного состава, одержали полную и безоговорочную победу над своими собратьями-еретиками и собираются одержать таковую же над нами.
Мы держались до последнего патрона. Ольга, поняв, что схватка проиграна, хотела застрелиться, но мы с Баламутом и Бельмондо отняли у нее пистолет. Через секунду в дом ворвались зомберы, и с нашим сопротивлением было мгновенно покончено...
6. Посадить на кол... - Отрубленные головы и мадемуазель Ява. - Али-Баба
говорит "Cancel"
Связанный по рукам и по ногам, я очнулся на пушистом персидском ковре. По обе стороны от меня лежали мои товарищи. Судя по их виду, встреча с сознанием была у них далеко впереди. В дальнем углу комнаты на низкой просторной софе сидел надутый Али-Баба с залепленным пластырем ухом. Вокруг него вертелись его весьма привлекательные наложницы. Правее вдоль стены на полу последовательно сидели худой белобрысый европеец, как потом оказалось, переводчик, двое дюжих таджиков-охранников и какой-то бородатый человек со старинной саблей на коленях. Он показался мне знакомым.
"Наверное, это один из моих давних дехколонских знакомых, когда-то работавший на кумархских штольнях горнорабочим", - подумал я и, решив игнорировать окружающих, закрыл глаза.
Но только я сделал это, рядом заворочался Баламут. Поняв по моему лицу, что я нахожусь в сознании, он спросил:
- Ну что, опять помирать будем?
- Да надоело уже, - проворчал я, не открывая глаз.
- А мне, знаешь, нет, - неожиданно весело прыснул Коля. - Я бы попробовал еще пару-тройку раз!
Али-Бабе нас синхронно переводили.
- Вряд ли это у вас получится, - насмешливо проговорил он по-английски, лишь только понял смысл нашего с Колей разговора. - Во дворе этого дома вот уже полчаса, как врыты колья для вас. Четыре очень острых крепких кола для четырех ваших, ха-ха, незадачливых задниц. Ровно через... - Али-Баба посмотрел на часы, - ровно через пятнадцать минут вы будете сидеть на них, и вряд ли вам в голову придет мысль, что жизнь прекрасна и удивительна и достойна хоть какого-нибудь продолже...
- Да что вы с ним разговариваете! - прервал Али-Бабу возмущенный голос лежавшей за Баламутом Ольги. - Ничего он с нами не сделает.
Лично я знаю, что завтра, точно в это время, я буду, я буду... В общем, мы все будем живы.
- Вы хотите сказать, - насмешливо проговорил Али-Баба, - что через сутки пребывания на колах вы еще не умрете? Что ж, бывали у меня и такие случаи. Живучесть человека иногда вызывает просто недоумение.
В это время очнулся Бельмондо. Приподняв голову, он с минуту рассматривал наложниц.
- А ничего у тебя девочки. Клевые, - прервал он по-русски Али-Бабу, продолжавшего измываться над нами. - Дашь одну побаловаться перед смертью?
Наложницы дружно захихикали и начали строить Борису интересные глазки.
- К сожалению, у вас осталось только пять минут, - нахмурился Али-Баба, поняв, о чем говорит Бельмондо. - Вам их хватит только на то, чтобы добраться до своих колов.
Он жестом приказал охранникам вынести нас во двор. Те молча встали, подошли к Бельмондо и хотели уже взяться за его ноги и плечи, как вдруг бородатый человек, показавшийся мне знакомым, распрямившейся пружиной сорвался с места, молниеносным движением выхватил из ножен саблю - и через секунду, не больше, отсеченные головы охранников лежали на ковре с выпученными от неожиданности глазами и судорожно заглатывали ненужный уже им воздух...
"Это Сергей Кивелиди! - мелькнуло у меня в голове. - Только он может так орудовать саблей".
А Сергей (это действительно был он) уже стоял над Али-Бабой. Кончик его сабли задумчиво бродил по кадыку террориста, опутанного юбками наложниц.
- Где шприцы? - спросил Кивелиди девиц, вдоволь насладившись ужасом, застывшим в глазах побежденного врага.
- Вот они! - ответила худенькая яркая блондинка, подавая Сергею инкрустированную бирюзой коробочку, и попросила, с мольбой глядя ему в глаза:
- А можно, я его уколю?
- Что, достал он тебя? Или покорил сердечно? - усмехнулся Кивелиди, принимая левой рукой коробочку.
Блондинка густо покраснела, но продолжала просительно смотреть на Сергея.
- Нет уж! - покачал головой Сергей. - Бабе я этого паразита не доверю. Где там его шея?
И уколами сабли помог пленнику перевернуться на спину. Затем отложил саблю в сторону, достал из коробочки шприц с красной жидкостью и со словами "ханты-кранты тебе, Али-Баба", впрыснул ее в побагровевшую шею террориста.
И только потом обернулся к нам.
- Здравствуйте, что ли? - сказал он, срывая усы и бороду. - Как ваше "ничево"?
- Давай развязывай! - прокряхтел ему Бельмондо. - А девочки эти твои, что ли? Из борделя "Полуночный рассвет"?
- Угадал, бродяга! - осклабился Сергей, разрезая путы Бориса. Знакомься: худенькая блондинка - это мадемуазель Ява, аппетитная толстушка Бейсик-ханум, а те две - неродные сестрички фрау Кобол и фрау Алгол.
- А которая из них фрау Кобол? - полюбопытствовала Ольга, протягивая к сабле свои связанные руки.
- А фиг их знает! Их водой не разольешь, даже в служебной постели. Подмигнув Бельмондо, он продолжал:
- Они только скопом трахаются, рекомендую. Незабываемые ощущения, наценка - десять с половиной баксов, для друзей - первые три часа бесплатно.
- А как ты здесь очутился? - спросил Баламут, когда Сергей принялся освобождать его от веревок.
- Как, как... Вас отправил, а к вечеру тем же вертолетом прилетел, с цыпочками своими, естественно, в кишлак Дагану. Знаете вы его, он отсюда чуть ниже по течению Ягноба. Оттуда пошли в Дехколон. Там нас приютила одна вдовушка-сводница, карга каргой, но по-своему добрая. Девочек ей дочками своими приемными представил. Жертвами гражданской войны не с женским лицом. А сводница навела на нас Али-Бабу, который и прикупил всех нас на свою голову...
- Саблю-то где зацепил? - спросил Баламут, завистливо разглядывая ножны, украшенные серебром и золотом.
- А это подарок от него. Он как только мою Явочку увидел, так расчувствовался, что хотел мне всамделишного зомбера подарить. Но я саблю попросил. Слабость у меня к ним, ты знаешь.
Через пять минут мы, потирая онемевшие запястья, стояли вокруг Али-Бабы, продолжавшего лежать на животе.
- А зачем ты его зомбировал? - спросила Ольга, пнув террориста ногой. Надо было его на кол посадить...
- Вы разъедетесь через пару дней, а я останусь в Таджикистане, ответил Кивелиди. - Родина есть Родина, и я, извините, решил этого паразита использовать на ее благо.