– Вы его простите, – тут же вступилась Муся. Краем глаза она наблюдала, удастся ли Марку увести брата куда подальше с глаз людских. Кажется, удалось. Теперь оставалось только окончательно разобраться с тётенькой. Та, как раз, воодушевившись, вещала чуть не на весь зоопарк:
– Это ж надо такое! Дети, а ведут себя, как звери! Нет, ну вы видели такое, настоящий зверинец! Это вы из какого интерната сбежали?
– Из домашнего! – Пытаясь высвободиться из тётенькиных рук, отвечала Муся.
– А ваш воспитатель, извините, кто?
– Васька, ай, отпустите, пожалуйста, мой рукав!
– Нет, Васька не ответ! Фамилия мне нужна!
– Мосежник! –Люди вокруг уже гудели, как пчёлы. Ясное дело – зрелище! Муся уже готова была зубами оторвать себе рукав, по примеру храбрых воинов или – ящерок, но тут на сцене появился Васька. Мрачно и сердито растолкав зрителей, он буркнул что-то обескураженной тётеньке, потом взял Мусю за руку, увёл под деревья и, снова отвлечённый звонком телефона, скрылся в уже известном направлении.
Желание подольше побыть в зоопарке пропало. По крайней мере, у Муси. Остаток мороженого она выкинула в кусты, ребят нагнала молча и так же молча зашагала рядом. На вопрос Марка «с тобой что?» она даже и не ответила, а на аналогичный вопрос от Мони рассердилась и ушла вперёд.
– Обиделась, – вздохнул Моня и пнул ногой какой-то камушек. Тот, как назло, отлетел в ногу малышу, мама подняла крик, и снова пришлось скрываться.
Моня пал духом совсем.
– Любое мероприятие, в котором участвует Васька, превращается в ничто. – Сказал он скорее самому себе, чем Марку, но тот успел считать слова с его губ и ободряюще похлопал братца по плечу.
– Ты главное не грусти! Я узнал знаешь, что?
– Ну? – Уныло поглядел Моня.
– Вася тут в зоопарке свой. Расскажу, хочешь?
– Ну?
Пока они добрались до выхода из зоопарка, Моня уже был в курсе всего, что видел собственными глазами Марк. Потом эту же историю узнала и Муся. И, уже ближе к трамвайной остановке, мир между ребятами был полностью восстановлен и начались обсуждения дальнейших планов.
– Предлагаю завтра в какое-нибудь кафе, – сказала Муся. – Или, о! В дельфинарий! Самое лучшее, туда уж Васька точно не пойдёт.
– Нет, пойдёт, – возразил Моня, – у меня вообще подозрение, что он в ихней шайке.
– Кого, уттов? Не смеши!
– А как тогда объяснить его поведение?
– Просто работает на зоопарк, или…
– Или на Улли и старого Джона, да? Ты чего молчишь, Марк?
– Вас слушаю,– улыбнулся Марк.
– А что сам думаешь про это всё?
– Васька в теме, – ответил Моня за брата. – Чего уж тут и думать-то?
– В теме чего – вот вопрос. – Сказала Муся, Марк согласно кивнул.
Тут подошёл их трамвай, дальше они продолжали, притиснутые к стёклам вагона. Марку приходилось по большей мере молчать – словам в трамвае тоже было тесно.
– То, что Васька сказал про белок, это их какой-то зоопарковский шифр. – Говорила Муся. – Нас это не касается.
– А может, и касается. При чём тут белки к слону, подумала?
– А при чём тут слон к нашим уттам? Логику включи, Монь.
– Как раз и логика! Белки – это, может, аббревиатура какая-то, может, и слова «утт». Но с другого языка, понятно?
– Понятно, но нам это не поможет. Давай лучше по существу, по делу. Итак, сегодня мы ничего полезного не заметили. Я имею в виду, по заданию. А через два дня среда.
– Через целых два дня! – Воскликнул Моня. Тут трамвай хорошенько дёрнуло, толща людей качнулась вперёд и назад, кто-то вскрикнул, кто-то ругнулся. Марк этого, конечно же, не услышал, но… того, что заметил, было, пожалуй, достаточно. Потянув брата и сестру за руки, он осторожно кивнул им направо вперёд.
Там, у средней дверцы, стоял старик с газетой под мышкой и задумчиво скользил глазами туда-сюда. На тройняшках его взгляд немного задержался, он даже на миг словно узнал их, но – тут же и отвернулся, видимо, обознался.
– Заговори с ним, – попросил Марк. – Пока Муся ещё соображала, как бы это поудобнее провернуть, Моня уже проложил себе дорогу сквозь людскую толщу, – конечно, не без неприятностей. Но – цели достиг, и, ухватив старика за рукав, громко выпалил первое, что пришло ему в голову: